Возможна ли борьба с терроризмом. Основы борьбы с терроризмом. Израиль: богатый опыт

Терроризм как явление имеет давнюю историю и глубокие корни. В первую очередь экономические и культурные. Также и политические (с террористами связывались многие, даже «респектабельные, государства, поскольку теракты, как бы цинично это ни звучало, вещь относительно дешевая для резонанса, который они производят). Поэтому бороться до искоренения с терроризмом бессмысленно – как и коммунизм, либо от него отказываются повсеместно, либо он продолжит существовать (с коммунизмом было наоборот, то специфика одна – в отдельно взятом государстве его не построишь/искоренишь).

Поэтому имеет смысл говорить о том, как снизить уровень угрозы. По данным отечественных спецслужб, в 2016 году было сорвано 16 попыток терактов в ряде городов России – от Москвы и Петербурга до Красноярска, Уфы и Екатеринбурга. 46 ячеек террористических организаций (в основном это запрещенное в России «Исламское государство») было ликвидировано. Подтверждением этому – аресты и громкие задержания потенциальных террористов, изъятия у них взрывчатки, оружия и т.п.

Еще в викторианской Англии, боровшейся с ирландскими бомбистами (фениями), как и в царской России, регулярно сотрясаемой от взрывов народовольцев или эсэров, было ясно, что без внедрения в террористические сети агентуры и провокаторов не обойтись. Это передний край борьбы с террором и наилучший способ получения быстрой информации о подготовке терактов. Однако и террористы, особенно современные, нашли контрмеры к этому. Это и работа через независимые ячейки (по методу приснопамятного нигилиста XIX века Нечаева), и «отдаленная» вербовка через соцсети людей, которые не посещают и не входят в сами террористические организации.

Для того, чтобы выбить почву из-под ног злоумышленников власти придумывали в разное время различные методы. В первую очередь, это повышение уровня жизни через снижение безработицы, создание новых рабочих мест, иные формы борьбы с бедностью. Так на Кавказе действовала советская власть (вкупе с иными, более жесткими методами).

В Англии для борьбы с теми же фениями власти поддерживали умеренный автономизм парламентских партий, представлявших интересы Ирландии. И когда после серии взрывов в Лондоне в 1880-х годах было сорвано голосование в парламенте королевства за предоставление этому острову статуса автономии, популярность ирландских террористов пошла на спад. Стоит также вспомнить примирение британских властей с «Ирландской республиканской армией» (ИРА), которое началось с политического урегулирования и расширения прав Северной Ирландии.

По подобному пути совмещения резких репрессивных мер с небольшими политическими уступками пошел и Китай в вопросе уйгурского терроризма и сепаратизма. Однако окончательно решить эту проблему КНР мешает жесткая система власти и негибкость партийной номенклатуры в вопросе прав национальных меньшинств. А это – такая же питательная среда для роста экстремизма, как и низкий уровень жизни или культурная безграмотность населения.

Таким образом, лавирование между репрессиями и уступками умеренным крылам радикалов приносило свои положительные плоды.

В качестве отрицательного примера можно привести Турцию, где создание и инкорпорирование в политическую жизнь умеренных партий курдов и их таких же умеренных лидеров (типа Демирташа), не помогло снизить активность «Рабочей партии Курдистана», хоть и резко уменьшило количество сторонников (по сравнению с концом XX века). Преодолеть тягу курдов к вооруженной борьбе за независимость и автономию можно будет, вероятно, только снизив жесткость репрессивных мер в отношении самих курдов. Турецкие военные и спецслужбы активно применяют практику коллективной ответственности для родственников террористов (уничтожение имущества и ограничения для членов семей экстремистов), а также целых военных операций в густонаселенных курдами районах Турции. Поэтому война не прекращается.

По похожему пути идет Израиль, власти которого также являются сторонниками того, что родня и близкие террориста должны отвечать за его поступки. Так, сносятся дома террористов, арестовываются их близкие. Одна в результате это приводит только в межнациональной вендетте и войне без конца. Для многонационального государства, коим является Россия, этот путь гораздо менее эффективен и более разрушителен, чем для моноэтнического государства-крепости Израиля.

В качестве антиподного метода можно привести в пример практику европейских государств, которая до недавнего времени давала свои плоды. Речь идет о системе воспитания гражданина, который считает своим долгом проинформировать специальные службы и правоохранительные органы о любом подозрительном соседе или предмете. В свое время это дало большой аргумент в борьбе с левыми и правыми экстремистами. Однако новые этнические общины в странах ЕС, составленные из выходцев из Ближнего Востока и Африки замкнуты по отношению к местному населению. То есть банально сложно понять, что творится внутри гетто. Чтобы решить проблему, нужно разбивать эти моноэтнические анклавы чисто географически, а также культурно. Иначе они так и останутся для полиции «терра инкогнита».

В случае с Россией очень бы помогла культура информирования, ошибочно понимаемая в массовом сознании как «стукачество». Такое реноме дает обратный эффект – люди не доверяют никому и не считают своим долгом что-то кому-то говорить по принципу «не мое это дело» или «и без меня все сделают специально обученные на то люди». Получается, что нет – не сделают. Однако, чтобы преодолеть этот массовый стереотип в сознании нужны годы подготовки со школьной скамьи.

Более «быстрыми» методами являются ставшие традиционными – работами в мечетях и с муллами, борьба с каналами финансирования террористов, мониторинг социальных сетей. Вместе с тем, возможно, пришло время задуматься о более тесной работе с представителями спецслужб стран Центральной Азии – именно этот регион в будущем может дать больше бомбистов и исламских экстремистов, чем Северный Кавказ и Закавказье вместе взятые. В то же самое время, центральноазиатские спецслужбы явно не справляются с потоком боевиков-«туристов» из Сирии, Афганистана и Пакистана. Они проигрывают борьбу, особенно учитывая уровень жизни в этих странах (в первую очередь в Киргизии, Таджикистане и Узбекистане). И если последнюю проблему России не решить (не в краткосрочной перспективе, точно), то оказать содействие кадрами, техникой или организационными мерами – вполне возможно.

Это почти так же важно, как такая же актуальная задача, как и в Европе – препятствие действию национально-культурных анклавов, особенно, если они расположены компактно. В этом вопросе уместно проявить твердость, поскольку в будущем могут взойти неблагоприятные плоды в виде бесконтрольных районов, куда даже полиция боится зайти. Ни о какой профилактике терроризма там и речи быть не может.

Более мягким ответом на этот вызов могли бы стать программы культурно-языковой адаптации для приезжих из проблемных регионов, которые пока остаются только на бумаге. К этому стоит добавить меры по привлечению бизнеса к контролю и учету работников-гастарбайтеров из Центральной Азии. Поскольку чем меньше нелегалов и нелегальщины в целом, тем меньше способов для потенциальных террористов уйти от контроля.

– политический обозреватель

Методы борьбы с террористической угрозой, которые сейчас предлагаются в России и на Западе, являются, по сути, лишь попыткой бороться с симптомами. Борьба с причиной болезни требует от всех стран недостижимого пока уровня сознательности и политической воли.

Теракты во Франции уже породили бурные дискуссии на различные темы, начиная от отставки Олланда и заканчивая необходимостью пересмотра европейского подхода к правам человека. Но одна из основных - какие меры нужно принимать для того, чтобы аналогичная трагедия не повторилась в Париже или любом другом городе цивилизованного мира, войну которому объявила запрещенная в России террористическая группировка ИГ и ей подобные организации.

Множество российских политиков и экспертов рассматривают французский теракт либо как недоработку, либо как свидетельство слабости французских спецслужб. Говорят о том, что при Олланде французские контрразведчики резко сдали, что социалисты привили им беспечное отношение к существующим во Франции гетто. И, соответственно, рекомендации по предотвращению дальнейших терактов сводятся к усилению возможностей спецслужб по контролю за обществом, а также в повышении бдительности самих граждан и уровня их взаимодействия с органами правопорядка. Рекомендации, безусловно здравые и нужные, ведь любой стране нужны сильные и адекватные спецслужбы. Вот только они не решают проблему.

Спецслужбы не спасут

Возможности любых спецслужб предотвращать любые теракты наподобие парижских крайне ограничены. Говоря о этих трагических событиях, большинство экспертов и политиков сравнивают их с 11 сентября, причем не только с точки зрения эффекта, но и с точки зрения организации. А это глубокое заблуждение. Теракты в Нью-Йорке и Вашингтоне в 2001 году тщательно и скрупулезно готовились, к организации было привлечено значительное число людей, требовалось совершить крайне сложные мероприятия (наподобие подготовки летчиков). И, учитывая все это, спецслужбы могли на одном из этапов перехватить информацию (через агентуру, прослушку или электронную разведку) и предотвратить теракт. Парижские же события являются по сути новым типом терактов (аналогичным событиям в Мумбаи в 2008 году), для проработки которых нужна минимальная подготовка. Стоящие за терактами люди отказались от технически или организационно сложных мероприятий, например, закладки бомбы в концертном зале или же поиску мер по проникновению террориста-смертника непосредственно на трибуны Стад-де-Франс (взрыв на котором в присутствии президента Олланда имел бы колоссальный эффект). По сути организация теракта потребовала лишь нескольких смертников, набранных в культурных гетто Европы (например, в эмигрантских районах Брюсселя, жители которых живут в своем маленьком мирке, не интегрируются в бельгийское общество, и уязвимы перед радикальной пропагандой, говорящей о необходимости отомстить за страдающих от рук неверных братьев в Сирии и Ираке). Им дали в руки обычные автоматы, снарядили собранными на коленках поясами шахидов, после чего отправили убивать и умирать.

Предотвратить организацию такого рода терактов спецслужбы смогут только при тотальном контроле за обществом, включая наличие информаторов в каждой из эмигрантских группировок а также жесточайший контроль за оборотом стрелкового оружия в стране. Но оправданны ли такие меры? Сразу же встает вопрос о дилемме свобода/безопасность, а также менее известной дилемме безопасность/развитие? До каких пределов нужно усиливать возможности спецслужб по контролю за обществом в ущерб свободам граждан? До уровня «Патриотического акта»? Или же до уровня антиутопий и «Большого брата»? И до какой степени нужно чрезмерным контролем замораживать развитие и эволюцию общественной системы? Ведь чем больше контроля, тем меньше эволюции и тем выше шанс на то, что развитие этой системы пойдет не по эволюционному, а по революционному пути.

Нужна эволюция режимов

Безусловно, это не значит, что меры по контролю за безопасностью не надо усиливать - надо. В частности, реализовывать (естественно, без перегибов) предложение французского премьер-министра Мануэля Вальса по отлову, посадкам или депортации радикальных исламских имамов, проповедующих внутри этих гетто. Однако нужно четко отдавать себе отчет в том, что эти меры могут снизить частоту терактов, но не предотвратить их. Ведь они являются, по сути, борьбой с симптомами болезни, а не с причиной ее возникновения. А возникла эта болезнь из-за тупиковости социально-политического развития в большинстве мусульманских стран. Власти этих стран не могут предложить населению свободу, социальные лифты, право на развитие, нужный набор ценностей, модернизацию а зачастую и элементарный базовый уровень экономического благосостояния. Более того, они лишают людей даже надежды на то, что эти режимы со временем трансформируются. В результате люди не ощущают себя сопричастными со своими национально-государственными проектами, и ищут иные формы сопричастности, а также иные проекты, которые способны принести с их жизнь цель и справедливость. Зачастую этими проектами становятся наднациональные исламские террористические группировки, которые базируют свою идеологию на традиционалистских трактовках Корана. Именно так и возникла ИГ - как ответ исламского общества, как поиск им нового пути развития.

Поэтому по-настоящему бороться с терроризмом можно лишь через трансформацию этих режимов и стимулирование модернизации ислама в сторону более конформистских версий (своего рода исламскую реформацию). Но, естественно, трансформацию не путем военного вторжения или гуманитарных интервенций (как это делали американцы в Ираке, или сейчас делают в Сирии). И не свержением авторитарных режимов - нужно понимать тонкость момента, ведь способствующие притоку рекрутов к террористам авторитарные режимы являются одновременно и силами, сдерживающими приход этих исламистов к власти. Свержение авторитарных лидеров в Ираке и Ливии развязало руки исламистам, поэтому речь должна идти не о переворотах и шоковых демократизациях, а о последовательной, постепенной эволюции режимов в сторону более открытых и человечных форм правления.

Безусловно, задача выглядит как из категории утопичных. Как минимум потому, что для достижения такой тонкой и аккуратной эволюции нужны совместные последовательные действия всех центров силы современного мира. Нужны гарантии того, что эти центры поумерят свои региональные амбиции (например, по использованию террористов против своих противников) ради достижения общей цели. Очевидно, что коллективный Запад и прежде всего США не готовы на такое открытое сотрудничество с Россией, а тем более с Ираном. Поэтому и настоящая борьба с терроризмом откладывается на неопределенный срок, до которого страны могут лишь продолжать бороться с симптомами.

С другой стороны, Москва имеет все возможности для того, чтобы самостоятельно или с группой обеспокоенных товарищей бороться с причинами, но не во всем мире, а в отдельных его регионах. Не на Ближнем Востоке, но хотя бы в Средней Азии, где местные режимы своей политикой точно так же принуждают людей уходить в исламистское подполье. До сих пор Кремль фактически закрывал на это глаза, опасаясь вмешиваться во внутренние дела среднеазиатских государей. Например, молчал, когда таджикский президент Рахмон взял курс на пересмотр Московских соглашений (завершивших гражданскую войну в Таджикистане через политический компромисс между противоборствующими силами) и начал преследование умеренной Партии Исламского Возрождения Таджикистана, назвав ее чуть ли не филиалом ИГ.

В Кремле должны понять, что дестабилизация Средней Азии через какое-то время приведет к серьезным внешнеполитическим и даже внутриполитическим проблемам России (беженцам, разрыву экономических связей, нестабильности в южном подбрюшье и радикализации российских мусульман). И поскольку эти проблемы грозят не только Москве, но и Китаю, а также Ирану, эти страны могут попытаться решить проблемы возникновения терроризма в отдельно взятом, важном для них регионе. Одновременно, естественно, ведя диалог с Западом о совместной борьбе с причинами возникновения терроризма в глобальных масштабах. И надеясь на то, что со временем западные партнеры будут подходить к этому диалогу более ответственно.

Гигабайты прилетят с орбиты

Успехи в пилотируемой программе SpaceX не должны вводить в заблуждение. Главная цель Илона Маска - спутниковый интернет. Его проект Starlink призван изменить всю систему связи на Земле и построить новую экономику. Но экономический эффект от этого сейчас неочевиден. Именно поэтому ЕС и Россия начали реализацию более скромных конкурирующих программ

Страну разверстали по-новому

Помимо восьми федеральных округов в России теперь будет двенадцать макрорегионов. Самой прогрессивной формой расселения признаны агломерации. А каждому субъекту федерации назначена перспективная специализация. «Эксперт» попытался найти крупицы здравого смысла в недавно утвержденной Стратегии пространственного развития

Только всем миром можно победить терроризм. Как бороться с терроризмом?

Никого не оставили равнодушными руины взорванных домов в Москве, рухнувшие небоскрёбы Всемирного торгового центра, события в театральном центре на Дубровке. К сожалению, этот список можно продолжать долго.

Для многих эти происшествия стали трагедией. Мы не знаем, где и в какой момент, террористы снова нанесут удар, и какие последствия от этого будут.

Как победить терроризм?

Только всем миром. Прежде всего, нужно бороться с причинами возникновения терроризма, ведь зачастую, это реакция общества на несправедливость.

Понятие "терроризм", появилось ещё во времена французской революции. Оно означало политику устрашения, которая проводилась революционерами против своих врагов. Если конкретнее, то терроризм - это насилие, для достижения политических целей. Намеренное убийство невинных людей, прикрываемое фальшивыми лозунгами о справедливости. Деятельность таких террористических группировок, как незаконные бандформирования в Чечне, может послужить этому примером.

Эти группировки координируют свои действия, тесно сотрудничая между собой, более тщательно готовятся к своим преступлениям и повышают дисциплину внутри организаций. Поэтому большинство терактов удаётся.

В настоящий момент все поняли, что в борьбе с терроризмом, необходимо применять самые решительные и жесткие меры. Ведь фактически террористы объявили нам войну.

Как бороться с терроризмом?

Силовыми и правовыми мерами, внутренними и внешними.

1. Силовые меры.

Большинство стран борется с терроризмом силовыми методами.

Такие методы малоэффективны, используются более 30 лет, а терактов меньше не стало. Потому, что силовыми мерами борются с проявлениями терроризма, а не с ним самим. Причины возникновения терроризма силовые методы не устраняют.

2. Правовые меры.

В 1985 году Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию о международном терроризме. Она призывала страны всячески препятствовать терактам.

В России с терроризмом официально борется ФСБ. Но отряды, которые могут при необходимости вступить в борьбу с террористами, созданы при всех силовых структурах. В Уголовном Кодексе РФ есть статьи, в которых предусматривается наказание за терроризм. Но наказания, за эти преступления очень мягкие. Нужно установить более длительные сроки за такие преступления. Может, тогда потенциальные террористы задумаются.

3. Внутренние меры.

Это меры для предупреждения терактов. Они являются наиболее эффективными, потому, что теракт легче предупредить, чем потом бороться с его последствиями. Узнать, где произойдёт следующий теракт, практически невозможно. Получить спецслужбам своевременную информацию о новом ударе террористов, достаточно тяжело. У террористов утечка информации происходит очень редко, а с предателями они расправляются жестоко. Хотя в СМИ было написано о том, что ФБР знало о готовящихся 11 сентября событиях, но не успели или не смогли ничего предпринять.

Борьба с террористами – дело спецслужб. Тут, несомненно, не обойтись без профессионалов. Ни в коем случае не беритесь обезвреживать бомбы и отговаривать смертника входить в автобус. Эту работа бывает не под силу даже тем, кто прошел специальную подготовку, о простом прохожем гражданине, которому и самому жутко.

Но мы забываем, что террористов не завозят с Марса, и они не выпадают в толпу из параллельного измерения. В прошлом они такие же люди, как и все мы, разные, иногда не вполне здоровые, но люди. И прежде чем где-то прогремит взрыв, их вербуют, похищают, пичкают наркотиками, готовят к их «миссии», разрабатывают план и отправляют туда, где случится очередная катастрофа. И на одном из этих этапов мы можем их заметить.

Более того, мы можем заметить, что кто-то рядом несчастлив, одинок, унижен, нуждается в помощи и поддержке. Если таких людей станет как можно меньше, то некого будет вербовать, используя методы мнимого спасения или запугивания. Мы стали совершенно невнимательны друг к другу, к близким людям, к соседям, чего уж говорить о старых знакомых. Часто родственники и не подозревают, во что вляпался их сын, брат или племянник. И это невнимание может стоить не одной жизни.

Вам кажется, что ваших знакомых это никогда не коснется? К несчастью, практически любой человек может оказаться наряженным в пояс шахида. Очень часто это люди европейской внешности или подростки, а не привычные нашему воображению бородатые мужчины в длинных черных одеяниях. Что заставляет их идти на двойное убийство?

Схема проста. Организаторы выбирают одинокого и несчастного человека, стараясь привить ему веру в свою избранность, в рай после смерти, и одновременно с этим заставляя его полностью порвать связи с окружающим миром, родственниками и друзьями, убедить в том, что все вокруг враги и глупцы, а значит будут пытаться остановить его, если что-то узнают. В ход идут запугивание, наркотики, гипноз, насилие. И вот из вашего старого приятеля вышел бесчувственный монстр, которым движет желание «очистить этот мир и спасти свою душу».

В группу риска входят молодые, приезжие люди, выросшие в неблагоприятных условиях, перенесшие психологическую травму, потерявшие опору и ориентацию в жизни. Депрессия, наркотическая зависимость, врожденные и приобретенные отклонения в психике подавляют волю людей. Кому-то не хватает самооценки и хочется прославиться, кто-то пытается после горькой доли в этом мире гарантировать себе райские блага на том свете, другой одурманен радикальной трактовкой религии.

Так что же делать? Увидели что-то странное, но стыдно сообщить в полицию, потому что думаете, что «это у вас уже паранойя»? Звоните, сообщайте, и как можно скорее. Подозрительные новые соседи, люди на заброшенных складах, коробки или сумки без присмотра? Отойдите на безопасное расстояние, наберите номер компетентного органа и сообщите.

Заметили, что товарищ по работе, сосед или бывший одноклассник куда-то исчезает, стал странно говорить, иначе одеваться? Не отмахивайтесь от этого человека. Расспросите, о том, чем он , посмотрите на его реакцию. Если подозрения ваши усилились, вы можете побеседовать с его родственниками или даже обратиться в полицию.

Террорист, идущий на смерть, или окончательный «зомби», а это бросается в глаза из-за того, что под действием наркотика человек ведет себя неадекватно, заторможенно, странно, или это более или менее адекватный человек, боящийся умереть и сочувствующий людям, которых ему предстоит убить. Его также заметно по движениям, бегающим глазам, губам, бесшумно читающим молитву. На новом месте им трудно сориентироваться, они сомневаются, оглядываются, шарахаются от полиции, прячут свои лица, часто ощупывают устройство, с помощью которого должны привести в действие взрывчатку.

Ваша задача разглядеть его в толпе,запомнить опознавательные знаки и сообщить ближайшему …

Борьба с террористами – дело спецслужб. Наше дело – быть внимательнее к окружающим нас людям и предметам. Это всегда актуально и может хорошо отразиться на качестве и продолжительности нашей жизни.

Главная

Как бороться с терроризмом 25.05.2015

Как бороться с терроризмом.

Международный терроризм - это враг №1 мирового сообщества. Он коварен и жесток, силён и опасен. Никто не будет чувствовать себя в безопасности, пока терроризм не будет побеждён. Не зря его называют чумой двадцать первого века. Ведь он сравнялся в разрушительной силе с этой болезнью. По данным статистики, теракты происходят на нашей планете, один раз в два дня. В результате этого появляется огромное количество жертв, гибнут невинные люди. С каждым годом неуклонно увеличивается жестокость, число жертв, организованность и подготовленность террористов.

Как победить терроризм?

Как бороться с терроризмом?

Силовыми и правовыми мерами, внутренними и внешними.

1. Силовые меры.

Большинство стран борется с терроризмом силовыми методами.

2. Правовые меры.

3. Внутренние меры.

4.Внешние меры.

Включают в себя принятие специальных антитеррористических законов, при взаимодействии государств, борющихся с терроризмом. Оказывают экономическое давление на страны, оказывающие поддержку терроризму. К таким относят Иорданию, Сирию, Ливию, Ирак, Кубу, Ливан, Афганистан и Судан.

Наиболее эффективным в борьбе с террором является синтез силовых и правовых мер. Террористические группировки нужно уничтожать физически. Но нельзя забывать о регулировании правового законодательства. Параллельно с этими мерами, нужно устранять причины возникновения терроризма.