18 июня Президиум ЦК большинством голосов постановил лишить Хрущёва поста первого секретаря, а всего спустя 11 дней обидчики Хрущёва, исключённые из состава президиума, разъезжались на новые места работы: на уральский завод, на казахстанскую электростанцию и в Монголию.

Борьба с Маленковым

После смерти Сталина на лидирующие роли в стране выдвинулся триумвират Маленков - Берия - Хрущёв. В этой тройке Хрущёв был явным аутсайдером, имея всего лишь пост одного из секретарей ЦК, тогда как Маленков был абсолютным лидером, совмещая посты председателя совета министров и секретаря ЦК. Берия руководил всемогущими спецслужбами, но очень скоро был свергнут объединившимися против него партийными деятелями. После расправы с могущественным силовиком его ведомство вновь было разделено на МВД и КГБ, причём КГБ был понижен в государственной иерархии из органа государственного управления (министерства) в подведомственный орган, хотя и сохранил некоторые министерские права. Госбезопасность была передана под строгий партийный контроль.
Новым главой госбезопасности после реорганизации ведомства стал Иван Серов. Он казался вполне нейтральной фигурой и был одним из немногих высокопоставленных чекистов, не имевших отношения к клану Берии. По этой причине он был одним из нескольких сотрудников спецслужб, привлечённых к операции по аресту и охране Берии. При этом Серов был хорошо знаком с Хрущёвым по довоенной совместной работе в Украинской ССР, и Хрущёв оценил, что нарком внутренних дел Серов даже в разгар политических репрессий «не копал» под первого секретаря украинской компартии, которым он тогда был.
Назначение лояльного Серова во главе КГБ существенно усилило позиции Хрущёва, который к тому моменту уже сумел выбиться в первые секретари.
Сразу же после смерти Сталина его ближайшее окружение, делившее портфели, договорилось о коллективном руководстве страной. Пост генерального секретаря было решено не возрождать. И де-факто и де-юре первым лицом в государстве стал Маленков, занявший пост председателя Совета министров. Он резко взял курс на раскручивание гаек, предложил идею мирного сосуществования социалистической и капиталистической систем, а также приоритетного развития лёгкой промышленности и производства товаров народного потребления вместо направления всех ресурсов на тяжёлую промышленность, как это было при Сталине.
Но Маленков совершил один промах, который стоил ему лидерства в политической борьбе. Оказавшись во главе государственного аппарата, он оттолкнул от себя партийный аппарат. Со сталинских времён партийная номенклатура имела множество бонусов, начиная от выплат в конвертах за лояльность и заканчивая доступом в спецраспределители, что уравнивало партийную номенклатуру и государственный аппарат. Но Маленков решил сделать ставку на государственный аппарат и принизил партийный, в рамках борьбы с бюрократией отменив номенклатуре все бонусы и привилегии.
В результате этого Хрущёв неожиданно оказался вождём маленькой партии обиженной номенклатуры среднего и низшего звена. Позиции Хрущёва усиливало и наличие в Президиуме ЦК лично близкого к нему Булганина, с которым они долгие годы дружно работали в Москве.
При помощи Булганина Хрущёв добился восстановления поста руководителя партии, только теперь им стал не генеральный, а первый секретарь. Булганин сумел убедить Маленкова выставить на голосование на Пленуме ЦК вопрос о назначении Хрущёва первым секретарём. Голосование состоялось в перерыве между заседаниями и вопрос был решён буквально за пять минут без всяких обсуждений.
Вероятнее всего, Маленков посчитал, что пост первого секретаря будет проходным, а ему самому хватит возможностей, чтобы удержать властные полномочия в руках государственного аппарата, а не партийного. Тем более что должность предсовмина исторически была первостепенной, ведь её занимали и Ленин, и Сталин, тогда как пост генерального секретаря появился в сталинские времена как чисто технический и вообще не предусматривался уставом партии.
После сентябрьского Пленума в 1953 году Хрущёв окончательно выдвинулся в лидеры партии, но вёл себя очень осмотрительно, соблюдая соглашение о коллективном руководстве страной. Он не лез в лидеры и делил власть с Маленковым. Одновременно Хрущёв вел большую работу по завоеванию лояльности партийной номенклатуры, чтобы иметь уверенное большинство на Пленумах ЦК, в которых принимали участие как члены ЦК, так и кандидаты в члены ЦК.
На это ушёл целый год. Только в январе 1955 года Хрущёв смог нанести Маленкову мощный удар. На январском Пленуме Хрущёв выступил с докладом, подвергшим Маленкова беспощадной критике. Маленков критиковался за неумелую организацию заседаний совета министров, «политически вредные высказывания», «дружбу с Берией» и «антиленинские, правооппортунистские взгляды». В довершение всего на Маленкова была возложена «моральная ответственность» за «Ленинградское дело», в рамках которого был истреблён клан самого непримиримого соперника Маленкова - Жданова. Пленум поддержал Хрущёва и его требования.
Тем не менее Хрущёв проявил мягкость. Хотя Маленков и был смещён с поста председателя Совета министров, который занял дружественный Булганин, он всё же сохранил политическое влияние, поскольку остался в составе Президиума.

Развенчание культа личности

С целью упрочения собственной власти и ослабления конкурентов Хрущёв задумал развенчать сталинский культ личности. Вопрос о необходимости огласки сталинских преступлений обсуждался в узком кругу Президиума. Отдельные члены сталинской гвардии, такие как Молотов, восприняли идею скептически, хотя Микоян и Маленков поддержали.
Старая сталинская гвардия имела все основания опасаться хрущёвского выступления, ведь он автоматически выводил себя из-под удара, поскольку успевал выступить самым первым. В этом случае коллективная вина, хоть и косвенная, ложилась на ближайшее сталинское окружение, за исключением снимавшего с себя вину самим фактом доклада Хрущёва.
Ворошилов, Молотов и Каганович поддерживали идею выступления с докладом, но с условием оговорки по поводу сталинских успехов. Кириченко, Шепилов, Микоян, Маленков, Пономаренко, Сабуров, Первухин, Булганин, Аристов, Суслов выступили в поддержку развенчания культа Сталина.

Молотов

Доклад Хрущёва на ХХ съезде КПСС и развенчание культа личности Сталина было относительно спокойно воспринято в СССР. Кое-какие проблемы возникли только на родине Сталина - в Грузии, где местные сталинисты очень негодовали и требовали вернуть всё как было. В годовщину смерти Сталина в республике произошли массовые беспорядки, участники которых начали с требований вернуть фильмы про Сталина в кинотеатры, а закончили требованиями отставки Хрущёва и передачи власти Молотову.
Молотов становился опасным для Хрущёва. Маленков и Каганович были неприметны и не слишком известны в народе, а вот Молотов воспринимался в неразрывной связке со Сталиным, на пике своего влияния он считался почти равнозначной фигурой. Знаменитый поэт и писатель Константин Симонов вспоминал: «Молотов на нашей взрослой памяти, примерно с тридцатого года, был человеком, наиболее близко стоявшим к Сталину, наиболее очевидно и весомо в наших глазах разделявшим со Сталиным его государственные обязанности».
В общем, министр иностранных дел Молотов оказался своеобразным центром притяжения для сталинистов. Важной имиджевой фигурой, ближайшим сталинским соратником. И Хрущёва это не могло не беспокоить, тем более что Молотов всё чаще спорил с ним и не соглашался со многими решениями во внешней политике. Главным камнем преткновения между Хрущёвым и Молотовым стали отношения с Югославией.
Формально Тито по многим признакам был коммунистом, но слишком уж нелояльным. На оклики из Москвы он плевать хотел ещё при живом Сталине и умело балансировал между двумя лагерями: капиталистическим и социалистическим. При Сталине отношения с Югославией были разорваны, но Хрущёв начал налаживать их. Молотов выступал против попыток подружиться со строптивым Тито.
Хрущёв использовал разногласия с Молотовым по вопросам внешней политики в качестве предлога для его смещения. Вместо министра иностранных дел Молотов стал всего лишь министром государственного контроля.

Антипартийная группа

Такое положение дел не устраивало часть Президиума. Ведь после смерти Сталина все договорились о коллективном управлении страной, а Хрущёв по одному задвинул всю старую гвардию на третьестепенные должности и в одиночку выбился в лидеры. Так появилась «антипартийная группа». Название это, конечно, является условностью, поскольку антипартийной она не была, скорее антихрущёвской, но в прессе при живом Хрущёве немыслимо было поведать об антихрущёвской оппозиции, поэтому на них повесили ярлык партийных отщепенцев.
Хотя в Президиуме у Хрущёва накопилось немало противников, сместить его было не так просто. Если с Берией это удалось исключительно усилиями Президиума, то только потому, что в этом деликатном вопросе их поддержала армия. Но теперь расклад был немного другой. Во главе КГБ был лояльный Хрущёву Серов, во главе армии - лояльный Жуков, которым не было никакого резона поддерживать заговорщиков и рисковать своими постами.
18 июня под предлогом празднования 250-летия Ленинграда было созвано заседание Президиума. По настоянию Маленкова, поддержанному большинством присутствующих, председательствующим на заседании был назначен Булганин. К изумлению Хрущёва, заседание Президиума подвергло его жёсткой критике. Хрущёва обвиняли в волюнтаризме, культе личности, отказе от принципов коллективного руководства партией. Наиболее активно выступал Маленков. Заговорщики планировали убрать Хрущёва с поста первого секретаря и вообще упразднить эту должность, а самого Хрущёва назначить министром сельского хозяйства (и, возможно, оставить ему пост одного из секретарей ЦК).
Однако сделать это надо было быстрым и молниеносным ударом, только так можно было одолеть Хрущёва, за которым стоял и партийный аппарат, и руководители КГБ и армии. Вопрос о смещении Хрущёва был поставлен на голосование. Большинством голосов, семью (Булганин и Шепилов сомневались, но, почувствовав, на чьей стороне перевес, примкнули к, как тогда казалось, победителям) против четырёх (помимо Хрущёва в его поддержку проголосовали Кириченко, Суслов и Микоян), Президиум принял решение об отстранении Хрущёва. Булганин распорядился разослать решение Президиума в республики и регионы, однако министр внутренних дел Дудоров - старый соратник Хрущёва, - саботировал это распоряжение. Хрущёв также отказался выполнять решение Президиума, заявив, что на должность первого секретаря его назначал Пленум ЦК и снимать должен Пленум. Берия в своё время повёл себя так же, но после этих слов в зал зашли военные и арестовали его. Сейчас арестовывать Хрущёва было некому. К тому же у него были сторонники и в Президиуме. Микоян добился того, чтобы заседание перенесли на следующий день, поскольку Президиум собрался не в полном составе и нельзя было голосовать по такому важному вопросу без участия отдельных его членов.
Это позволило Хрущёву перехватить инициативу в свои руки. В тот же день были экстренно оповещены члены и кандидаты в члены ЦК. Секретариат ЦК был исключительно лоялен Хрущёву и в его интересах было добиться Пленума, который поддержал бы его. Но Президиум это понимал и Пленум собирать не желал.
Министр обороны Жуков, поддержавший Хрущёва, организовал доставку в столицу партийной номенклатуры на самолётах ВВС. Эти военные чартеры уже на следующий день привезли в столицу около ста партийных аппаратчиков. Кроме того, Жуков выразил готовность арестовать зачинщиков выступления против Хрущёва, но против этой идеи высказался поддерживавший Хрущёва Суслов.
На следующий день на заседание Президиума в буквальном смысле слова ворвались несколько десятков членов ЦК, поднялся шум, гвалт, и заседание фактически было сорвано. Президиум долгое время отказывался принимать членов ЦК и только через несколько часов уступил. Чтобы хоть как-то организовать этот хаос, секретариат ЦК начал формирование делегации для переговоров с Президиумом, в которую должны были войти самые уважаемые члены ЦК. Целью переговоров был созыв Пленума ЦК, что требовал Хрущёв.
Переговоры длились три дня, до 21 июня. К сожалению, что именно происходило за закрытыми дверями, до сих пор практически не известно, поскольку стенограммы заседаний не велось, а непосредственные участники вспоминают о событиях достаточно скупо. Известно лишь то, что по своему накалу дискуссия не имела аналогов за очень долгое время. Булганин в отчаянии стучал кулаком по столу, Ворошилов в ужасе хватался за голову, страстно выступавшего в поддержку Хрущёва Леонида Брежнева унесли из зала без сознания, с микроинфарктом. Несмотря на болезнь, он потом прибыл на Пленум, чтобы ещё раз поддержать Хрущёва.
В конце концов Хрущёв и верный ему секретариат победили Президиум и добились созыва Пленума. Заговорщики окончательно потеряли инициативу и уже не могли рассчитывать на победу, поскольку абсолютное большинство там принадлежало сторонникам Хрущёва.

Пленум

Пленум ЦК открылся 22 июня и продолжался неделю. Тон ему задал маршал Жуков, выступивший одним из первых. Сначала он выразил недоумение попыткам сместить Хрущёва, а затем подключил тяжёлую артиллерию. На Пленум он пришёл не с пустыми руками, а с папками, в которых лежали секретные документы. На всех расстрельных списках, которые принёс Жуков, стояли подписи Молотова, Маленкова и Кагановича. Кроме того, он обвинил Маленкова в шпионаже за высшим руководящим составом армии. Он предложил Пленуму оценить роль этой троицы и вынести решение, могут ли они и дальше находиться на руководящих постах в партии.
Следом выступил министр внутренних дел Дудоров, который также документально сообщил о роли заговорщиков в сталинских репрессиях, особенно акцентировав внимание на Маленкове. Далее выступали члены так называемой Антипартийной группы, хотя правильнее было бы сказать - оправдывались.
Слово предоставили Маленкову, который вступил в горячий спор с Жуковым, доказывая, что его квартиру тоже прослушивали, как и всех остальных, а Жуков уверял, что нет. Маленков говорил, что Хрущёв стал слишком сильно «тянуть одеяло на себя», поэтому президиум и предложил упразднить пост первого секретаря, дабы соблюсти принцип коллективного управления страной.
Следом выступал Каганович, который, в отличие от Маленкова, не признававшего ответственности за «Ленинградское дело», перешёл в контратаку и, хотя и принял на себя политическую ответственность за расстрелы сталинских времён, задал встречный вопрос Хрущёву: «А вы разве не подписывали бумаги о расстреле по Украине?»
Хрущёв в ответ возразил, дескать, его вообще считали «польским шпионом» и он действительно поддерживал расстрелы, потому что верил Сталину и Политбюро и не владел всей информацией, а Каганович был в составе Политбюро и должен был знать, что на самом деле происходит, поэтому он больше виноват.
24 июня слово дали Булганину. До попытки смещения Хрущёва он считался близким к нему человеком и практически личным другом. Но, поддержав большинство на Президиуме, Булганин сделал ставку на проигравших. И на Пленуме всячески пытался оправдаться, утверждая, что его не так поняли и вообще он никогда не поддерживал ни Молотова, ни Кагановича, ни Маленкова, что всё дело в недоразумении. Он фактически перешёл на сторону Хрущёва и, дабы реабилитироваться, начал поддерживать уже его позицию, в результате чего Жуков обозвал его приспособленцем.
В тот же день выступал Молотов, который заявил, что никакой «Антипартийной группы» или фракции не существует, потому что фракции нужна политическая платформа, а её у противников Хрущёва нет, они не отрицают достижения партии, но считают необходимым указывать и на недостатки первого секретаря, в частности, на нарушение принципа коллективного руководства, о котором договорились, дабы не возвращать самые тёмные времена сталинской эпохи.
Ворошилов, на Президиуме также проголосовавший за снятие Хрущёва, как и Булганин, начал юлить. Дескать, он уже человек старый, ни к каким группам не принадлежит, случайно попал не туда, не так понял голосование, думал, Хрущёва просто хотят попросить быть помягче, а против Хрущёва он вообще ничего не имеет и всегда был и будет верным партии ленинцем.
Пленум продлился более недели. Наиболее активную роль на нём играл Жуков, горячо споривший с оправдывавшимися Маленковым, Молотовым и Кагановичем, которые оказались главными мишенями критики. Интересно, что и те, и другие пытались навесить друг на друга ярлык сталинистов. Сторонники Хрущёва пытались убедить всех, что Молотов, Каганович и Маленков - опасные идейные сталинисты, которые хотят свергнуть Хрущёва и вернуть всё как было. В свою очередь, противники Хрущёва пытались доказать, что сам Хрущёв всё больше напоминает Сталина своим стремлением сосредоточить всю власть в своих руках, грубостью, нетерпимостью к критике и попыткой создания своего собственного культа личности.
29 июня 1957 года Пленум завершился триумфом Хрущёва. В этот день было принято постановление «Об антипартийной группе». Молотова, Маленкова и Кагановича обвинили в сопротивлении линии партии в области освоения целины, во внешней и внутренней политике. Они также были охарактеризованы как «сектанты и догматики».

Итоги

Постановление Пленума гласило: «Осудить как несовместимую с ленинскими принципами нашей партии фракционную деятельность антипартийной группы Маленкова, Кагановича, Молотова и примкнувшего к ним Шепилова» и вывести их из состава Президиума и ЦК.
«Примкнувший к ним Шепилов» вообще не относился к сталинской гвардии и считался выдвиженцем Хрущёва, но, ошибочно оценив расклад сил на Президиуме и решив, что победят противники Хрущёва, перебежал в их лагерь и выступил против патрона. За это Хрущёв демонстративно его наказал, особо отметив в постановлении Пленума, хотя Шепилов был лишь кандидатом в Президиум и на голосовании не имел решающего голоса, в отличие от членов.
Маленков был отправлен работать директором электростанции в Казахстане, Каганович - директором завода в Асбесте, а Молотов - послом в Монголию. Все они были исключены из состава Президиума.
Однако Хрущёв не мог выгнать всех членов Президиума, проголосовавших против него, ведь тогда становилось очевидно, что против первого секретаря выступило большинство Президиума, а не жалкая фракционная группа маргиналов-отщепенцев. Поэтому из семи голосовавших за смещение Хрущёва ему пришлось оставить четверых: Булганина, Ворошилова, Первухина и Сабурова. Последние двое, будучи не столь известными фигурами, как Булганин и Ворошилов, всё же были понижены: Первухин переведён из членов Президиума в кандидаты, а также перемещён с поста министра среднего машиностроения до председателя Государственного комитета по внешним экономическим связям, а Сабуров выведен из состава Президиума и назначен заместителем Первухина в комитете по внешним связям.
Тем не менее со временем Хрущёв разделался со всеми, хотя и весьма гуманно в сравнении с недавними сталинскими временами. В 1958 году Булганин был смещён с поста председателя Совета министров (который занял Хрущёв, окончательно упрочивший единоличную власть), лишён маршальского звания и отправлен директором в ставропольский совнархоз.
Маленков, Молотов и Каганович в начале 60-х были исключены из партии, Шепилов был лишён звания члена-корреспондента Академии наук и также исключён из партии. Избежал репрессий только Ворошилов, который, хотя и подвергался критике, спокойно доработал до пенсии на высоких постах.
Парадоксально, но выступивший против Хрущёва Булганин пересидел яростно поддерживавшего Хрущёва Жукова, который уже в октябре 1957 года решением Пленума был лишён всех постов под предлогом того, что он стремился принизить роль политических органов в партии, а также за то, что «зашёл так далеко в отрыве от партии, что в некоторых его выступлениях стали прорываться претензии на какую-то особую роль в стране».
Не то чтобы у Хрущёва было к Жукову что-то личное, просто маршал сыграл ключевую роль в двух маленьких государственных переворотах за четыре года. И Хрущёву было совершенно очевидно, что если кто-то задумает сместить его, то первым делом пойдёт к маршалу, который обладает достаточным влиянием и популярностью и в последние годы явно пристрастился к политическим баталиям. Поэтому с лояльным, но слишком опасным и набравшим политический вес маршалом Хрущёв расправился безжалостно.
За несколько июньских дней Хрущёв превратился из практически списанного в утиль политика в абсолютного триумфатора, с поразительной лёгкостью и даже без пролития крови одолевшего всех врагов и конкурентов и перешедшего к единоличному правлению страной. Следующие семь лет у Хрущёва не было конкурентов. Только в 1964 году он был свергнут при непосредственном участии Леонида Брежнева. Того самого товарища Брежнева, который в 1957 году так бился за Хрущёва, не щадя живота своего, что заработал микроинфаркт и покинул поле битвы только на носилках.

К 1964 году десятилетнее правление Никиты Хрущёва привело к удивительному результату — в стране практически не осталось сил, на которые Первый секретарь ЦК КПСС мог бы опереться.

Консервативных представителей «сталинской гвардии» он напугал развенчанием культа личности Сталина, умеренных партийных либералов — пренебрежением к соратникам и заменой коллегиального стиля руководства авторитарным.

Творческая интеллигенция, поначалу приветствовавшая Хрущёва, отшатнулась от него, наслушавшись «ценных указаний» и прямых оскорблений. Русская православная церковь, привыкшая за послевоенный период к относительной свободе, предоставленной ей государством, подверглась давлению, которого не видела с 1920-х годов.

Дипломаты устали разрешать последствия резких шагов Хрущёва на международной арене, военные были возмущены непродуманными массовыми сокращениями в армии.

Реформирование системы управления промышленностью и сельским хозяйством привело к хаосу и глубокому экономическому кризису, отягощённому хрущёвской кампанейщиной: повсеместным насаждением кукурузы, гонениями на личные участки колхозников и т. д.

Всего через год после триумфального полёта Гагарина и провозглашения задачи построения коммунизма через 20 лет Хрущёв на международной арене вверг страну в Карибский кризис, а внутри подавил при помощи армейских подразделений выступление недовольных снижением жизненного уровня рабочих в Новочеркасске.

Цены на продовольствие продолжали расти, полки магазинов пустели, в некоторых регионах начались перебои с хлебом. Над страной нависла угроза нового голода.

Популярен Хрущёв оставался только в анекдотах: «На Красной площади во время Первомайской демонстрации к Хрущёву на Мавзолей поднимается пионер с цветами, который спрашивает:

— Никита Сергеевич, а правда, что вы запустили не только спутник, но и сельское хозяйство?

— Кто это тебе сказал? — нахмурился Хрущёв.

— Передай своему папе, что я умею сажать не только кукурузу!»

Интрига против интригана

Никита Сергеевич был опытным мастером придворных интриг. Он умело избавился от своих соратников по постсталинскому триумвирату, Маленкова и Берии, в 1957 году сумел устоять во время попытки своего смещения со стороны «антипартийной группы Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова». Спасло тогда Хрущёва вмешательство в конфликт министра обороны Георгия Жукова , чьё слово и оказалось решающим.

Не прошло и полугода, как Хрущёв отправил своего спасителя в отставку, испугавшись роста влияния военных.

Хрущёв пытался укреплять свою власть за счёт продвижения на ключевые посты собственных ставленников. Однако хрущёвский стиль управления быстро отталкивал от него даже тех, кто был ему многим обязан.

В 1963 году соратник Хрущёва, Второй секретарь ЦК КПСС Фрол Козлов , покинул свой пост по состоянию здоровья, а его обязанности были поделены между председателем Президиума Верховного Совета СССР Леонидом Брежневым и переведённым из Киева на работу секретарём ЦК КПСС Николаем Подгорным .

Примерно с этого момента Леонид Брежнев начал вести тайные переговоры с членами ЦК КПСС, узнавая их настроения. Обычно подобные беседы велись в Завидово, где Брежнев любил охотиться.

Активными участниками заговора, помимо Брежнева, были председатель КГБ Владимир Семичастный , секретарь ЦК КПСС Александр Шелепин , уже упоминавшийся Подгорный. Чем дальше, тем больше расширялся круг участников заговора. К нему примкнули член Политбюро и будущий главный идеолог страны Михаил Суслов , министр обороны Родион Малиновский , 1-й заместитель председателя Совета Министров СССР Алексей Косыгин и другие.

Среди заговорщиков было несколько различных группировок, которые рассматривали лидерство Брежнева как временное, принятое в качестве компромисса. Устраивало это, разумеется, и Брежнева, который оказался значительно дальновиднее своих соратников.

«Что-то вы против меня затеваете…»

Летом 1964 года заговорщики решили форсировать реализацию своих планов. На июльском пленуме ЦК КПСС Хрущёв смещает Брежнева с поста председателя Президиума Верховного Совета СССР, заменив его Анастасом Микояном . При этом Брежневу, которого вернули на прежнюю должность — куратора от ЦК КПСС по вопросам военно-промышленного комплекса, Хрущёв довольно пренебрежительно сообщает об отсутствии у него навыков для нахождения на должности, с которой его сняли.

В августе - сентябре 1964 года на совещаниях высшего советского руководства Хрущёв, недовольный положением в стране, намекает на предстоящую масштабную ротацию в высших эшелонах власти.

Это заставляет отбросить сомнения последних колеблющихся — окончательное решение о смещении Хрущёва в ближайшее время уже принято.

Утаить заговор такого масштаба оказывается невозможным — в конце сентября 1964 года через сына Сергея Хрущёву передают доказательства существования группы, готовящей переворот.

Как ни странно, активных встречных действий Хрущёв не предпринимает. Максимум, что делает советский лидер, это угрожает членам Президиума ЦК КПСС: «Что-то вы, друзья, против меня затеваете. Смотрите, в случае чего разбросаю, как щенят». В ответ члены Президиума наперебой начинают уверять Хрущёва в своей верности, что его вполне удовлетворяет.

В начале октября Хрущёв уезжает на отдых в Пицунду, где готовится к намеченному на ноябрь пленуму ЦК КПСС по сельскому хозяйству.

Как вспоминал один из участников заговора, член Президиума ЦК КПСС Дмитрий Полянский , 11 октября ему позвонил Хрущёв и сообщил, что знает об интригах против него, обещал через три - четыре дня вернуться в столицу и показать всем «кузькину мать».

Брежнев в этот момент находился в рабочей поездке за рубежом, Подгорный — в Молдавии. Однако после звонка Полянского оба срочно вернулись в Москву.

Лидер в изоляции

Планировал ли что-либо Хрущёв в действительности или его угрозы были пустыми, сказать сложно. Возможно, зная о заговоре в принципе, он не осознавал до конца его масштаба.

Как бы то ни было, заговорщики приняли решение действовать без промедления.

12 октября в Кремле собралось заседание Президиума ЦК КПСС. Было принято решение: в связи «с возникшими неясностями принципиального характера провести следующее заседание 13 октября с участием т. Хрущёва. Поручить тт. Брежневу, Косыгину, Суслову и Подгорному связаться с ним по телефону». Участники заседания постановили также вызвать в Москву членов ЦК и ЦРК КПСС на пленум, время проведения которого определить в присутствии Хрущёва.

К этому моменту и КГБ, и вооружённые силы фактически контролировались заговорщиками. На государственной даче в Пицунде Хрущёв был изолирован, его переговоры контролировались КГБ, а в море виднелись корабли Черноморского флота, прибывшие «для охраны Первого секретаря в связи с осложнением обстановки в Турции.

По приказу министра обороны СССР Родиона Малиновского , были приведены в боевую готовность войска большинства округов. Опасения вызывал лишь Киевский военный округ, которым командовал Пётр Кошевой , самый близкий к Хрущёву военный, который даже рассматривался как кандидат на должность министра обороны СССР.

Во избежание эксцессов заговорщики лишили Хрущёва возможности связаться с Кошевым, а также приняли меры к исключению возможности разворота самолёта Первого секретаря на Киев вместо Москвы.

«Последнее слово»

Вместе с Хрущёвым в Пицунде находился Анастас Микоян . Вечером 12 октября Первого секретаря ЦК КПСС пригласили прибыть в Москву на Президиум ЦК КПСС для решения неотложных вопросов, объяснив, что все уже прибыли и ждут только его.

Хрущёв был слишком опытным политиком, чтобы не понять суть происходящего. Тем более что Микоян сказал Никите Сергеевичу о том, что его ждёт в Москве, практически открытым текстом.

Однако каких-либо мер Хрущёв так и не предпринял — с минимальным числом охранников он вылетел в Москву.

О причинах хрущёвской пассивности спорят до сих пор. Одни считают, что он надеялся, как и в 1957 году, склонить чашу весов в свою пользу в последний момент, добившись большинства не на Президиуме, а на пленуме ЦК КПСС. Другие полагают, что 70-летний Хрущёв, запутавшийся в собственных политических ошибках, рассматривал своё смещение как наилучший выход из положения, снимающий с него всякую ответственность.

13 октября в 15:30 в Кремле началось новое заседание Президиума ЦК КПСС. Прибывший в Москву Хрущёв в последний раз в карьере занял председательское место. Первым взял слово Брежнев, разъяснивший Хрущёву, что за вопросы возникли в Президиуме ЦК. Чтобы Хрущёв понял, что он в изоляции, Брежнев подчеркнул, что вопросы ставят секретари обкомов.

Сдаваться без боя Хрущёв не стал. Признавая ошибки, он тем не менее выразил готовность исправить их, продолжив работу.

Однако после речи Первого секретаря начались многочисленные выступления критиков, затянувшиеся до вечера и продолжившиеся утром 14 октября. Чем дальше шло «перечисление грехов», тем очевиднее становилось, что «приговор» может быть только одним — отставка. «Дать ещё один шанс» Хрущёву готов был только Микоян, но его позиция поддержки не нашла.

Когда всё всем стало очевидно, Хрущёву ещё раз дали слово, на этот раз по-настоящему последнее. «Не прошу милости — вопрос решён. Я сказал Микояну: бороться не буду… — говорил Хрущёв. — Радуюсь: наконец партия выросла и может контролировать любого человека. Собрались и мажете го…м, а я не могу возразить».

Две строчки в газете

Оставалось решить, кто станет преемником. Брежнев предложил выдвинуть на пост Первого секретаря ЦК КПСС Николая Подгорного, однако тот отказался в пользу самого Леонида Ильича, как, собственно, и планировалось заранее.

Решение, принятое узким кругом руководителей, должен был утвердить внеочередной пленум ЦК КПСС, который начался в этот же день, в шесть вечера, в Екатерининском зале Кремля.

От имени Президиума ЦК КПСС с идеологическим обоснованием отставки Хрущёва выступил Михаил Суслов. Огласив обвинения в нарушении норм партийного руководства, грубых политических и экономических ошибках, Суслов предложил принять решение о снятии Хрущёва с должности.

Пленум ЦК КПСС единогласно принял постановление «О т. Хрущёве», согласно которому он освобождался от занимаемых постов «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья».

Хрущёв совмещал должности Первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета Министров СССР. Совмещение этих постов признали нецелесообразным, утвердив партийным преемником Леонида Брежнева, а «государственным» — Алексея Косыгина.

Никакого разгрома Хрущёва в прессе не было. Через два дня в газетах вышло краткое сообщение о состоявшемся внеочередном пленуме ЦК КПСС, где было принято решение о замене Хрущёва на Брежнева. Вместо анафемы Никите Сергеевичу подготовили забвение — в последующие 20 лет официальные СМИ СССР о бывшем лидере Советского Союза не писали почти ничего.

«Восход» летит в другую эпоху

«Дворцовый переворот» 1964 года стал самым бескровным в истории Отечества. Началась 18-летняя эра правления Леонида Брежнева, которую впоследствии назовут лучшим периодом в истории страны в XX веке.

Правление Никиты Хрущёва было ознаменовано громкими космическими победами. Его отставка косвенно тоже оказалась связана с космосом. 12 октября 1964 года с космодрома Байконур стартовал пилотируемый корабль «Восход-1» с первым в истории экипажем из трёх человек — Владимира Комарова , Константина Феоктистова и Бориса Егорова . Улетали космонавты ещё при Никите Хрущёве, а рапортовали об успешном выполнении программы полёта уже Леониду Брежневу…

В октябре 1964 г. Хрущев был обвинен в субъективизме и волюнтаризме. Как вы понимаете сущность этих понятий? Насколько были справедливы эти обвинения?

Тенденция к наметившейся децентрализации управления экономикой, демократизации государственного управления, идея "социалистической законности", практика реабилитации нашли отражение в решениях Двадцатого съезда КПСС (февраль 1956 г.), на котором был прочитан "секретный доклад" Хрущева, посвященный анализу феномена "культа личности".

В декабре 1956 г. создается новый планирующий орган - Государственная комиссия по экономике, координирующая разработку ближайших планов, за Госпланом оставалось долгосрочное планирование. Проектировалась ликвидация промышленных министерств, сокращение и децентрализация многочисленных центральных ведомств.

В мае 1957 г. ликвидируется ряд промышленных министерств и вместо них начинается создание территориальных совнархозов. Хрущев начинает экономическую политику децентрализации, которая вызвала сопротивление консервативной оппозиции. В июне 1957 г. на Президиуме ЦК был поставлен вопрос о его отставке, но на заседании ЦК позиция Хрущева получила поддержку. Фракционеры были исключены из Президиума, в марте 1958 г. Хрущев занимает (наряду с должностью генсека) пост главы государства.

В 1957-1959 гг. проходит ряд административных реформ и кампаний: было создано около сотни региональных совнархозов, ликвидированы МТС (техника передана в собственность колхозов), произведено укрупнение колхозов (создавались "колхозные союзы"). Демократические преобразования коснулись трудовых отношений: отменялось введенное в 1940 г. прикрепление рабочих к предприятиям, удваивался размер пенсий, снимался пенсионный возраст, сокращалась продолжительность рабочей недели, удлиняется отпуск по беременности, отменялись обязательные государственные займы.

В 1958 г. период коллегиального руководства заканчивается. Экономические трудности привели к усилению авторитарных методов регулирования. В 1960 г. был принят закон, пытавшийся прикрепить "летунов" к постоянному месту работы. К обвиненным в экономических преступлениях с 1961 г. стала применяться смертная казнь. Весной 1962 г. начинается повышение цен на продукты питания. Одновременно продолжалась кампания разоблачения сталинизма, что было призвано отвлечь от актуальных политических и хозяйственных проблем. В октябре 1957 г. была разоблачена "антипартийная группа" консервативно настроенных партийных руководителей.

В ноябре 1962 г. был создан ряд уступок противникам реформ: было сокращено число совнархозов, систему которых должен был контролировать Совнархоз СССР, обеспечивающий выполнение государственного плана. Централизованная структура управления экономикой восстанавливалась с образованием в марте 1963 г. Высшего Совета народного хозяйства, координировавшего работу Госплана и Госстроя.

В сентябре 1962 г. была проведена важная партийная реформа: все партийные организации были разделены на контролирующие промышленность и сельское хозяйство. Районные партийные организации тем самым упразднялись. Решение всех вопросов осуществлялось в "производственных зонах". Все эти реформы ставили под вопрос само существование многих партийных структур, чем вызвали недовольство у партноменклатуры. В октябре 1964 г. Пленум ЦК КПСС освободил Хрущева от обязанностей Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР.

Толковый словарь Ожегова определяет волюнтаризм как произвольные субъективистские решения, игнорирующие объективно существующие условия и закономерности. Субъективизм - мировоззренческая позиция, игнорирующая объективный подход к действительности. По мнению автора, политические решения Хрущева принимались как раз, исходя из действующих политических и экономических реалий. При этом они были направлены на их изменения. Поэтому, обвинения Хрущева в волюнтаризме и субъективизме - несправедливы.

На фотографии из Википедии Н.С. Хрущев и Л.И. Брежнев разговаривают по телефону с космонавтами. 15 августа 1962 года.

А в Президиуме ЦК КПСС между тем созрел заговор. Хрущёва вызвали из Пицунды, где он отдыхал. На заседании Президиума председательствовал Микоян. Хрущева сняли со всех постов, а на следующий день 15 октября сообщили:

– 15 октября 1964 года Президиум Верховного Совета СССР удовлетворил просьбу Н. С. Хрущёва об освобождении его от обязанностей Председателя Совета Министров СССР в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья. Председателем Совета Министров СССР назначен А. Н. Косыгин.

А Первым секретарём ЦК КПСС был избран Леонид Ильич Брежнев.

Академия наук была спасена. Все разговоры об её разгоне прекратились. Вскоре появилась и новая терминология: «волюнтаризм», «субъективизм».

А в народе встретили его снятие стишком:

Товарищ, верь! Придёт она,
На водку старая цена.
И на закуску будет скидка,
Ушёл на пенсию Никитка.

Размечтались!

"Отставка" Хрущёва была результатом заговора по всем правилам. Еще накануне переворота все будущие посты были распределены. Решающей причиной его отставки стала позиция части партийно-хозяйственных кадров, обеспокоенных его бесконечными реформами, которые постоянно угрожали их карьере, стабильности положения и привилегиям. Первоначальная поддержка Хрущёва партийным аппаратом объяснима его деятельностью по десталинизации, прекращению чисток, установлению более или менее стабильной системы. Однако вскоре хрущёвские реформы разрушили эту идеальную схему. Его смещение было вызвано «бунтом» аппарата на фоне равнодушия общества и интеллектуальной элиты.

Снятие Хрущёва со всех постов было для меня неожиданным. Я не представлял себе, что в СССР возможен государственный переворот. Мне казалось, что власть вождя партии и народа незыблема.

Однако это произошло, хотя нам это было преподнесено как заурядное явление, – обычная ротационная процедура.

Тем не менее, предпосылки для снятия Хрущёва со всех постов безусловно были. Народ возмущался из-за ухудшения продовольственного снабжения, а руководители политики и экономики всех уровней –нестабильностью своего положения. Им были недовольны не только учёные Академии наук, но и другие еще более влиятельные группы, чьё мнение не могло не учитывать ближайшее окружение Хрущёва. Им все более и более была недовольна партийная, государственная и военная верхушка (сейчас бы сказали, элита) страны.

Решающей причиной его отставки стала позиция значительной части партийно-хозяйственных кадров, которые были обеспокоены бесконечными реформами Хрущёва Они, как правило, заканчивались провалами, в которых виновниками становились именно они, эти самые партийно-хозяйственные кадры. В конце концов, эти кадры увидели в деятельности Хрущева постоянную угрозу их карьере, стабильности их положения и привилегиям. По сути, возник «бунт» аппарата.

Заговор возник в самом Политбюро, которое стало готовить смену лидера. Общество же осталось равнодушным к снятию Хрущёва. Более того, интеллектуальная элита, пожалуй, даже вздохнула с облегчением, поскольку устала от его непродуманных и эксцентричных выходок, намечавшейся ликвидации Академии наук, хамского отношения к деятелям искусства и литературы.

12 октября 1964 года восемь членов Президиума ЦК КПСС во главе со вторым секретарём ЦК КПСС Брежневым решили предъявить Хрущёву политические и личные обвинения.

Кроме Брежнева, это были: ещё два секретаря ЦК КПСС Подгорный и Суслов, два первых заместителя Председателя Совмина СССР Косыгин и Полянский, Председатель Совмина РСФСР Воронов, Председатель Комиссии партийного контроля при ЦК Шверник и в недавнем прошлом Первый секретарь ЦК КП Украины Кириленко.

Их активно поддерживали два кандидата в члены Президиума ЦК Гришин (председатель ВЦСПС) и Ефремов, а также секретари ЦК Андропов, Демичев, Ильичёв, Поляков, Пономарёв, Рудаков, Титов, Шелепин.

Они договорились срочно вызвать Хрущёва, который отдыхал в Пицунде, в Москву, где на заседании Президиума ЦК КПСС предъявили ему обвинения.

13 октября на новом заседании Президиума ЦК, уже в присутствии Хрущёва, Брежнев поставил вопрос о его «добровольной отставке». Хрущёв активно сопротивлялся. Однако 14 октября все же подписал текст заявления о своём уходе.

В тот же день состоялся пленум ЦК, на котором выступили Брежнев и Суслов. Брежнев обвинил Хрущёва в нарушении принципа коллективного руководства, «выпячивании своей личности» и в серьёзных просчётах «прикрываемых бесконечными перестройками и реорганизациями». Суслов также дал резкую оценку бывшему главе партии и государства. Причём упор был сделан на «плохие черты характера» Хрущёва.

В итоге пленум удовлетворил «просьбу» Хрущёва об отставке, а также признал в дальнейшем невозможным соединять в одних руках два поста: Первого секретаря ЦК и Председателя Совмина СССР.

Новым Первым секретарём партии был избран Л. Брежнев, а главой правительства - А. Косыгин.

По многочисленным воспоминаниям участников событий того времени доктор исторических наук А.Н. Артизов и кандидат исторических наук Ю.В. Сигачев подготовили публикацию, которую я и привожу здесь в сокращённом виде.

Полностью она приведена в Архиве Александра Николаевича Яковлева (Альманах «Россия. ХХ век» который с 1987 года был членом Политбюро ЦК КПСС, а с октября 1988 г. – председателем Комиссии Политбюро ЦК по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями 1930–1940-х и начала 1950-х годов. За Яковлевым впоследствии закрепились титулы «архитектора перестройки» и «отца гласности».

«...К началу 1964 г. авторитет Хрущёва в стране упал, о чем свидетельствовали многочисленные анекдоты о нем, получившие широкое распространение. Недовольны были все слои общества: рабочие и служащие - повышением цен на товары и производственных норм, введённых одновременно со снижением расценок; крестьяне - вынужденным урезанием подсобных хозяйств; жители маленьких городов и поселков - запретом держать скот.

Творческая интеллигенция обсуждала экстравагантные выходки первого секретаря, устраивавшего «разносы» виднейшим писателям и мастерам живописи и поучавшего их, как и что надо творить. Усилению социальной напряжённости способствовали перебои в обеспечении городов и поселков продовольствием из-за неурожая 1963 г.

Этим не замедлили воспользоваться члены высшего партийно-государственного руководства СССР, жаждавшие стабильности своего положения и боявшиеся очередной смены караула в верхах.

На июньском (1963 г.) пленуме ЦК КПСС обязанности второго секретаря ЦК, вместо разбитого инсультом Ф.Р. Козлова, Хрущёв поручил исполнять сразу двум членам Президиума ЦК - председателю Президиума Верховного Совета СССР Л.И. Брежневу и переведённому из Киева на работу секретарём ЦК КПСС Н.В. Подгорному. Именно эти два человека взяли на себя основную работу по организационному оформлению недовольства партийной номенклатуры.

По воспоминаниям Г.И. Воронова, в то время председателя Совета Министров РСФСР, все это готовилось примерно год. «Нити вели в Завидово, где Брежнев обычно охотился. Сам Брежнев в списке членов ЦК ставил против каждой фамилии “плюсы” (кто готов поддержать его в борьбе против Хрущёва) и “минусы”. Каждого индивидуально обрабатывали».

Иногда пишут, что «мотором» заговора был не входивший тогда в состав Президиума ЦК секретарь ЦК КПСС А.Н. Шелепин, опиравшийся на своего друга - председателя КГБ при Совете Министров СССР В.Е. Семичастного. Однако по своему второстепенному положению в партийной иерархии, они не имели возможности возглавить оппозицию. Не случайно и Шелепин, и Семичастный отрицали руководство заговором, признавая вместе с тем свою активную роль в нем. <...>

Подготовка к смещению первого секретаря заставляла всех их быть предельно осторожными. И все же реальные свидетельства нарастания напряжения во взаимоотношениях первого лица с другими членами Президиума ЦК КПСС остались. Вот некоторые примеры.

11 июля 1964 г. Заседание пленума ЦК КПСС. Присутствует вся партийно-государственная номенклатура. Рассматривается болезненный для Брежнева вопрос о его освобождении с поста председателя Президиума Верховного Совета СССР и назначении на эту должность Микояна.

Начав с нелепой шутки об «отлупе деда Щукаря», Хрущёв далее обращается к Брежневу и с нарочитым пренебрежением к нему комментирует только что прозвучавшие аплодисменты участников пленума: «Это рады, чтобы Вас освободить. Нельзя же назначить, не освободивши. Это обрадовались люди, что Вас освободили». Чтобы сохранить лицо, Брежнев вынужден ответить: «Не думаю. Это они хорошо провожают».

Многословно и иносказательно объяснение Хрущева, почему проводится кадровая перестановка: «Я думаю, что это будет хорошо, потому что сейчас значение Президиума Верховного Совета надо поднимать и придавать ему ещё большее значение. Вот Конституцию разработали. <…> Нам сейчас не завинчивать гайки надо, а надо показать силу социалистической демократии. <…> Раз демократия, то и руководство может быть подвергнуто критике. И это надо понимать. Без критики нет демократии. <…> Мы [анти]демократические методы побороли со всеми трудностями и разбили врагов, оппозицию, имели монолитность в народе, который поддерживал нашу партию, а сейчас, я так понимаю, не все мы единого мнения, сейчас у нас по нарастающей развивается этот процесс. Поэтому, чтобы было более демократично - надо устранить препятствия: освободить одного и выдвинуть другого».

Но для участников пленума, с полуслова понимающих намёки, речь Хрущёва предельно ясна: в отличие от Микояна, Брежнев не способен быть «демократическим президентом» страны, он не в состоянии поднять работу Президиума Верховного Совета СССР на более респектабельный уровень, и потому его возвращают на прежнюю работу в ЦК КПСС курировать военно-промышленный комплекс.

19 августа 1964 г. Заседание Президиума ЦК КПСС. Присутствует узкий круг высших руководителей, где можно не прибегать к «византийскому слогу». Обсуждается поездка Хрущёва по регионам страны. Всплывает вопрос об оплате труда комбайнеров, чабанов, других сельскохозяйственных рабочих. Первого секретаря возмущают повышенные расценки и плохое нормирование труда в колхозах. Попытка Полянского оправдаться вызывает бурную реакцию Хрущёва, работе своего соратника по Президиуму ЦК он выставляет негативную оценку:

«Товарищ Полянский, я с вами не согласен. Это несогласие складывается в какую-то линию. <…> Я против того, чтобы сельские рабочие вырывались и больше зарабатывали, чем заводские рабочие. <…> Вы берете на себя смелую задачу защиты вопроса, которого Вы не знаете. В этом тоже Ваша смелость. Но это не ободряет ни меня, ни других. Я полагаться в этих вопросах на Вас очень затрудняюсь.

Как Вы подошли к решению пенсионного вопроса? Разве так можно решать? Всем поровну - так нельзя. Это самое легкое. А надо, чтобы как мы решили, чтобы колхозы принимали участие, чтобы они от своих отчислений определяли размеры, тогда будет стимулирование производительности труда. Он будет сегодня работать, а будет думать, что он получит, когда пойдёт на пенсию. Вот о чем речь идет. А Вы представили уравнительную [пенсию], не соответствующую нашей линии. Другой раз - по ценам. Я очень осторожно к Вам отношусь».

На этом же заседании при обсуждении подходов к уборке хлопка, в отсутствие Косыгина, Хрущёв и ему даёт нелестную характеристику: «Нет здесь Косыгина. Но тут Косыгиным пахнет. Он знает цену длинного тонковолокнистого хлопка, он знает производство текстиля, и на него текстильщики жмут. …Нити тянутся к Косыгину. У него старые взгляды».

17 сентября 1964 г. Заседание Президиума ЦК КПСС. Присутствуют Хрущёв, Брежнев, Воронов, Микоян, Полянский и Суслов. В рабочей протокольной записи заседания заведующий Общим отделом ЦК В.Н. Малин фиксирует вопрос «о Президиуме» и следующие рассуждения Хрущёва о его составе:

«Довольно много людей с двухмесячным отпуском» (т.е. старых); «Три этажа в руководстве - молодых, средних и старших».

Действующий состав Президиума ЦК КПСС явно не устраивает Хрущева, в верхнем эшелоне власти необходима процедура ротации кадров. Конечно, обсуждение такой острой темы лишь встревожило членов Президиума ЦК и побудило их к более активным действиям против первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета Министров СССР.

Из воспоминаний Сергея Хрущёва (сына Н.С. Хрущёва) известно, что сообщение о заговоре он получил ещё до поездки отца в третьей декаде сентября 1964 г. на полигон Тюра-Там. После возвращения Хрущёва Сергей подтвердил тревожную информацию, рассказав отцу о состоявшейся беседе с бывшим охранником Н.Г. Игнатова В.И. Галюковым.

Однако Хрущёв не придал ей должного значения, видимо считая, что легко возьмёт ситуацию под контроль и избавится от своих оппонентов. Во всяком случае, о настойчивом «выпроваживании» из Москвы в отпуск Хрущёв сообщил президенту Индонезии Сукарно 29 сентября в шутливом тоне. Перед отъездом он лишь попросил Микояна встретиться с Галюковым.

На отдыхе в Пицунде Хрущёв готовился к намеченному на ноябрь пленуму ЦК по сельскому хозяйству, встретился с членами делегации японских парламентариев. Приехавший туда же 3 октября Микоян привёз один экземпляр записи откровений Галюкова.

Это документальное подтверждение о намеченном перевороте не побудило Хрущева к немедленным действиям. Он знал, что Брежнев в ближайшие дни будет находиться в Берлине на праздновании 15-летия Германской Демократической Республики, а Подгорный 9 октября вылетит в Кишинёв для участия в торжествах, посвященных 40-летию образования Молдавской ССР и созданию Коммунистической партии Молдавии.

Как вспоминает оставшийся «на хозяйстве» Полянский, 11 октября ему позвонил Хрущев и сообщил, что знает об интригах против него, обещал через три-четыре дня вернуться в столицу и показать всем «кузькину мать». Полянский бросился срочно обзванивать членов Президиума ЦК КПСС.

В Москву немедленно вернулись Брежнев и Подгорный. Последний по пути сделал посадку в Киеве, где встретился с Шелестом и просил его быть готовым к вызову в столицу.

12 октября в отсутствие Хрущёва в Кремле собралось заседание Президиума ЦК КПСС. В принятом постановлении - единственном документальном свидетельстве этого заседания - зафиксировано следующее решение: в связи «с возникшими неясностями принципиального характера провести следующее заседание 13 октября с участием т. Хрущева. Поручить тт. Брежневу, Косыгину, Суслову и Подгорному связаться с ним по телефону».

Участники заседания постановили также отозвать из парторганизаций хрущевскую записку о руководстве сельским хозяйством из-за содержащихся в ней путаных установок, вызвать в Москву членов ЦК и ЦРК КПСС на пленум, время проведения которого определить в присутствии Хрущёва.

13 октября около половины четвёртого дня в Кремле началось новое заседание Президиума ЦК КПСС. Прилетевший из Пицунды в сопровождении Микояна Хрущёв занял обычное место председателя. Первым взял слово Брежнев, разъяснивший Хрущёву, что за вопросы возникли в Президиуме ЦК. Чтобы Хрущёв понял, что он в изоляции, Брежнев подчеркнул, что вопросы ставят секретари обкомов.

Хрущёв попытался оправдаться. Признав весомость аргументов, он, тем не менее, начал отстаивать разделение обкомов, заговорил о своём стремлении приносить пользу, насколько хватит сил. Но его быстро прервали. До позднего вечера по очереди Шелест, Воронов, Шелепин, Кириленко, Мазуров, Ефремов, Мжаванадзе, Суслов, Гришин и Рашидов перечисляли хрущёвские прегрешения.

Заседание продолжилось утром следующего дня. С большой обличительной речью выступил Полянский (ему было поручено подготовить для пленума ЦК КПСС специальный доклад об ошибках первого секретаря, который не прозвучал на пленуме только потому, что Хрущёв согласился по-тихому уйти в отставку).

С ним солидаризовались Косыгин, Подгорный, другие присутствующие. Единственным участником заседания, кто выступил в поддержку прежнего лидера страны, оказался Микоян, предложивший оставить Хрущёва «у руководства партии». Но и он, увидев решимость остальных, в итоге согласился со смещением Хрущева.

Сам «обвиняемый» в «последнем слове» признал свои ошибки, согласился подписать заявление об отставке и заявил: «Не прошу милости - вопрос решён. Я сказал т. Микояну- бороться не буду… Радуюсь, - наконец, партия выросла и может контролировать любого человека. Собрались и мажете говном, а я не могу возразить».

После ухода Хрущёва Брежнев предложил выдвинуть на пост первого секретаря ЦК КПСС Подгорного, но тот отказался в пользу Брежнева.

В тот же день 14 октября в 6 часов вечера в Екатерининском зале Кремля открылся внеочередной пленум ЦК КПСС. Выступивший на пленуме по поручению Президиума ЦК КПСС с докладом Суслов озвучил «единодушное» мнение членов высшего партийного ареопага о необходимости смещения Хрущёва.

Сказав несколько дежурных фраз об инициативе и энергии Хрущёва, его роли в разоблачении культа личности Сталина, заслугах в борьбе с «антипартийной группой Молотова, Кагановича, Маленкова», в проведении политики мирного сосуществования, докладчик с пафосом обрушился на Хрущёва.

В вину ему было поставлено нарушение норм партийного руководства: решает дела единолично, пренебрегает коллективным мнением; достижения приписывает себе, а недостатки сваливает на других; пытается поссорить членов Президиума; стремится принизить авторитет своих коллег в массах, препятствует их выездам на места, а сам берет в поездки родственников; способствует восхвалению своей личности.

Результат этих неправильных методов руководства - грубые политические, экономические и организационные ошибки (бесконечные перестройки и реорганизации партийного и советского аппарата, ликвидация райкомов партии, созыв нерабочих парадных пленумов ЦК, замена пятилеток семилетними планами, монополизация руководства сельским хозяйством, увлечение кукурузой, самовольство в награждении орденами, угроза разогнать Академию наук СССР и др.).

Поскольку все основные вопросы были разрешены до пленума, его ход умело срежиссировали. Доклад Суслова в нужных местах прерывался одобрительными выкриками с мест и аплодисментами. По его окончании постановили «прений не открывать».

Голосование прошло организованно и единодушно. Сначала было принято постановление «О т. Хрущёве», согласно которому он освобождался от занимаемых постов «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья», признавалось «нецелесообразным в дальнейшем объединять в одном лице обязанности первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета Министров СССР». Затем первым секретарем ЦК избрали Брежнева, а председателем Совета Министров СССР - Косыгина.

Председательствовавший на пленуме Брежнев от имени Президиума ЦК предложил «для печати ограничиться только одним пунктом постановления».

Краткую и скупую информацию о пленуме и отставке Хрущева 16 октября опубликовали в газетах. <…>

Не обошлось без курьёза. Алтайский край выступил с добрым напутствием Хрущёву:

15 октября 1964 года, когда ТАСС распространил сообщение, что Хрущев попросился на отдых «по состоянию здоровья», Барнаульская телестудия повторила документальный фильм «Наш Никита Сергеевич», который был сделан к его дню рождения, с добрым напутствием пенсионеру. Надо ли говорить, что на другой день директор студии был снят с работы.

Продолжение следует.

В высшем аппарате власти, ещё до смерти вождя, существовали группировки, готовившиеся к скорому переделу власти. Плюс были и корпоративные лобби - военные, ГБшники и прочие силовые и не очень структуры. Хрущёв относится к категории таких людей у власти как Анна Иоановна или Владимир Путин, т. е. людей, представлявшимся очень пригодными для манипуляции и давления, позволяя оставаться в безопасной тени власти, но впоследствии оказавшихся хитрее, умнее и более волевыми, чем это казалось.

Многим в структурах власти не нравился Хрущёв, основные пункты недовольства сводились к его непоследовательной и очень волюнтаристской политике:

1) Хрущев не имел авторитета, так как за кулисами власти, он рассматривался как малограмотный шут, недалёкий и бездарный руководитель. Волею обстоятельств он подвернулся власти, и оказалось, что он достаточно умён, что бы вцепиться в неё. Хрущева уже пытались смещать в 1957, однако поддержка армии в лице Жукова, спасла его, после началась опала маршала, Хрущев не хотел ни от кого зависеть. За время правления, он так и не сумел создать вокруг себя надежной и преданной группы соратников, вероятно он несколько переоценивал свой авторитет.

2) Многих не устраивала его политика открытого диалога с западом. Старая гвардия марксистов презирала его за "клоунское", на их взгляд, поведение на международной арене, особенно в годы поездки по США. Они боялись спада напряжения между государствами и снижения накала борьбы с мировым империализмом. Многих раздражала политика XX съезда и оттепель, так как вынос этого сора из избы и ослабление давления, раздражали руководство и внесли разлад в лагерь социалистических стран.

3) Довольно рискованные и отчасти провальные реформы экономики страны. Яркий пример - поднятие целины, когда масштабный и амбициозный проект не был тщательно просчитан и продуман, до того, как в него были вложены колоссальные ресурсы. Или история с кукурузой, которая была мощной кормовой базой в хозяйстве фермеров США, но не очень вписывалась в устоявшие схемы хозяйства СССР, росла плохо, а землю под неё отбирали у более проверенных веками культур.

4) Реформы армии. Массовые сокращения, особенно в связи с бурным расцветом ракетостроения, которое по мнению руководства, могло бы позволить снизить численность армии и огромную её нагрузку на экономику страны. Эти сокращения, как и снижение потоков финансирования традиционных видов и родов войск, опала Жукова и ряда других авторитетных в корпорации военачальников раздражали армию.

5) Хрущев, опасаясь конкуренции власти, проводил не очень тщательную кадровую политику. Непоследовательность реформ, привела к ряду провалов в экономике команды Хрущева, ярким примером и иллюстрацией которых стал "Рязанский почин"