Китайцы буддисты. Религия и философия китая. Откуда пришел буддизм

Буддизм проник в Китай из Индии преимущественно в своей северной форме Махаяны в начале новой эры. Процесс его укрепления и развития в Китае был сложен и длителен. Потребовались многие века и огромные усилия поколений проповедников и переводчиков, чтобы выработались и вошли в обиход китайские эквиваленты индо-буддийских понятий и терминов. Кроме того, многое в буддизме с его восприятием жизни как страдания и зла противоречило распространенным в Китае конфуцианским нормам этики и принципам поведения; только содействие параллельно формировавшегося религиозного даосизма, в свою очередь щедро черпавшего из сокровищницы индо-буддийской мудрости, помогло буддистам укрепиться на китайской земле. Неудивительно, что первые буддийские общины воспринимались в Китае лишь как одна из сект даосизма.

Постепенно буддизм усиливал свои позиции, чему немало способствовала и общая историческая ситуация эпохи Южный и Северных династий (II-IV) с ее кризисами, междоусобицами и неустойчивостью бытия. В такой обстановке призывы буддистов отрешиться от земной суеты и укрыться за высокими стенами монастыря не могли не оказаться привлекательными.

В III-IV вв. вокруг столичных центров действовало около 180 буддийских монастырей, храмов и кумирен, а к концу V в. в государстве Восточная Цзинь их было уже 1800 с 24 тысячами монастырей.

Свободные от налогов и притеснений покровительствовавших им властей, буддийские монастыри притягивали к себе и крестьян, и беглых странников, изгнанных со своей земли кочевниками, и богатых аристократов, искавших покоя и уединения. Буддизм становился силой и многие императоры как южных (китайских), так и северных («варварских») династий искали его поддержки, а некоторые признавали его официальной государственной идеологией.

Распространяясь и укрепляясь буддизм подвергался значительной китаизации. Вообще китайская конфуцианская цивилизация уникальна по степени устойчивости, приспособляемости, способности к регенерации и сопротивляемости внешним воздействиям. Всякая иноземная идеология, сколь бы мощной и всеохватывающей она ни была, проникая в Китай, неизбежно подвергалась такой сильной трансформации и китаизации, что в конце концов возникала дос-таточно оригинальная система идей и институтов, приспособившихся к привычным принципам, понятиям и нормам и лишь в самых общих чертах напо-минавшая первоначальную идеологию. Это свойство китайской цивилизации проявилось и на примере буддизма.

Стремительное распространение буддизма говорит о явном превосходстве буддизма над китайской народной религией, отягощенной магией и предрассудками. Но еще более значительным было устойчивое влияние буддизма на все слои китайского населения, и в особенности - его проникновение в китайскую культуру в целом, что возможно объяснить только внутренней близостью с древней китайской философией. Взаимосвязь китайского буддизма с его индийским аналогом истолковывалась по-разному. В отличие от современных европейских ученых, которые подходят к данному вопросу с позиций индологии и признают за китайским буддизмом только относительную оригинальность, образованные китайцы уже в первые века ощущали такое внутреннее родство с буддизмом, что, наряду с даосизмом и конфуцианством, начали воспринимать его как подлинное выражение китайской религиозности.

На основании доступных нам исторических источников мы не можем точно узнать, как весьма разнородное учение Будды распространялось в Китае. Однако современное исследование о «буддийском завоевании Китая» открывает для нас ряд ценных перспектив. Ниже мы пойдем по пути, который подведет нас непосредственно к школе Чань, которую называют китайской реакцией на буддизм.

Медитация всегда и повсюду занимала особо важное место в буддизме. Первые буддийские монахи, которые прибыли в Китай из Центральной Азии, принесли с собой не только священные изображения и книги, но и практику буддийской медитации. Подчеркивание значимости медитации впервые встречается в китайском буддизме в связи с прибытием, вероятно, в 148 г. н. э. монаха Ань Ши-гао. Этот первый «крупный переводчик буддийских текстов в Китае» обучал известным методам медитации, встречающимся в палийском каноне. Они, в свою очередь, могли наложиться на даосские медитативные практики. В большинстве из многочисленных переводов, приписываемых Ань Ши-гао, говорится о медитации (дхьяна) и сосредоточении (самадхи).

Его перевод «Сутры о сосредоточении при помощи дыхательных упражнений» предлагает объяснение древних йогических и раннебуддийских практик регулирования дыхания при помощи подсчитывания вдохов и выдохов (анапэпасмрти).

Даосизм также проповедовал практику контроля за дыханием в качестве средства духовного сосредоточения и продления жизни. В буддийских текстах о медитации, при описании уровней сосредоточения на пути к совершенству и ос-вобождающему знанию, предлагались более совершенные методы. Нам неиз-вестно, насколько серьезно первые китайские буддисты следовали этим индий-ским предписаниям. Единственное, в чем можно быть уверенным - буддий-скую медитацию они ценили очень высоко.

Санскритское слово дхьяна транслитерировалось китайским иероглифом, который произносился как чань («архаичное произношение - дянь), или дзэн по-японски, обозначая им отстранение или избавление. Та форма медитации, которая известна нам по палийскому канону, получила известность как «Чань малой колесницы», а медитация махаянистского канона - «Чань большой колесницы». Первоначально использовались одни и те же методы, но, в зависимости от принятой позиции, природа сосредо-точения истолковывалась либо в хинаянистском, либо в махаянистском стиле. Таким образом, это учение оказало влияние и на метод. и на опыт просветления.

Считается, что в Китае традиция дхьяны представляет собой непрерывную линию развития. Большинство переводчиков буддийских текстов при Поздней Хань (25-220) обращало свое внимание на медитацию и сосредоточе-ние. Медитацию практиковали многие буддийские монахи того времени, и нередко в поисках одиночества удалялись в горы. В горах Шань буддийские поселенцы сохраняли тайны йоги .

Первые проповедники буддизма в Китае переводили и хинаянистские и махаянистские тексты. Как и в Индии, оба эти направления буддизма сосуществовали в Китае бок о бок.

Первые китайские переводы махаянистских текстов появились во второй половине II века, после чего и начался процесс сближения буддизма с китайскими представлениями о мире. Склонность к отрицаниям, признание равенства и гармонии, а также представление о единственности реальности явились теми элементами китайской мысли, которые также были характерны и для буддизма Махаяны. Использование для буддийских верований и практик даосских терминов не только помогло решить сложную задачу перевода, но и сделало буддийские сочинения более понятными для китайцев. Но слово не всегда точно соответствует понятию, и поэтому использование в этих переводах традиционных китайских терминов привело к неверному пониманию многими деятелями первого поколения китайских буддистов некоторых важных буддийских теорий.

Философские учения Лао-Цзы и Чжуан-цзы - или «философского даосизма», как он,- чтобы противопоставить его «простонародному даосизму», - называется в западных работах, оказались великолепным мостиком для взаимопонимания между китайской мыслью и буддизмом. В третьем веке возникло духовное течение, известное как «Учение о Темном» или «Изучение Сокровенного» (кит. сюаньсюэ). Из-за присутствия в нем даосских элементов многие называют это учение нео-даосизмом. Однако сюаньсюэ было не столько движе-нием по возрождению даосской мудрости, сколько движением интеллектуалов, которые для решения онтологических и метафизических проблем прибегали к «Книге перемен» (И-цзин), и «Книге о Пути и Благой Силе» (Шао-дэ цзин), а также к комментариям Сян Сю к «Чжуан-цзы».

Это интеллектуальное течение обогатило буддизм китайской терминоло-гией, поскольку занималось рассуждениями о бытии (ю), ничто (у), изначальном не-бытии (бэнь-у), субстанции (ти), функции (юн), равно как переосмыслением понятия «Великий Предел» (кит. тайцзи) и полярности принципов инь-ян. Во всех этих случаях буддисты ощущали близость к таким собственным понятиям, как пустотность, ничто и нирвана, а также к своим рассуждениям о взаимосвязи между абсолютным и феноменальным. Особенно по нраву пришлись буддистам китайское отрицание принципа дуальности бытия и не-бытия, и подчеркивание невыразимости реальности в словах. Таким образом, сюань-сюэ выполняло роль медиатора между нативной китайской и буддийской философией, поставляя ранним переводчикам, как терминологический инструментарий, так и концеп-ции, в которых индийское учение осмыслялось в Китае в III-V вв., внедряя час-тично собственно даосское влияние. Во многом именно такого рода терминологическое заимствование определили интерпретации ряда буддийских понятий в Китае.

Санскрит (на котором написаны памятники северного буддизма) распола-гает к сложным абстрактным построениям; китайский язык тяготеет к поэтически конкретному. В Индии широко распространены живое переживание абстрактных символов и яркие видения, создающие причудливый мифопоэтический мир. Китайское воображение гораздо больше привязано к природе, какой мы ее каждый день видим. Мифология Китая, сравнительно с индийской, поразительно бедна. Зато живопись несравненно богаче и одухотвореннее индийской. За этими очевидными фактами стоит неочевидное господство разных типов глубинного опыта: ощущение глубины как беспредметного чистого света; как игры фантастических образов; как предметного мира, но освещенного изнутри. Эти три типа опыта иногда называются энстаз, экстаз и констаз. В Индии шире представлены первые два, в Китае – третий.

Анализировать типы сознания трудно, они слишком текучи и переходят в индивидуально неповторимое, но достаточно очевидных различий языка и культуры, чтобы понять трудности китаизации буддизма. Буквальный перевод выходил уродливым. Шэнчжао (384-414), ученик Кумарадживы, помогавший ему в создании китайского текста сутр, уже на рубеже V в. попытался передать буддийское мироощущение даосским языком:

«Истина – созерцание , она не в словах и книгах, но по ту сторону слов. Ее нельзя выучить, но надо пережить. Мудрый подобен пустому дуплу. Он не хра-нит никакого знания. Он живет в мире действий и нужд, но придерживается области недеяния. Он остается среди называемого, но живет в открытой стране, превосходящей слова. Он молчалив и одинок, пуст и открыт, ибо его положение в бытии не может быть передано словами».

Причина, по которой китайцы отдавали предпочтение Махаяне перед Хинаяной, в основном, объясняется их знакомством с сутрами Мудрости, ко¬торые оказались предельно созвучными с их собственным духовным наследием.

Начиная с 3 века, буддийское учение о Мудрости стало преобладающим среди образованных китайцев. В этот период появилось много специалистов по сутрам Праджняпарамиты. Одна их китайских школ. придерживавшихся этого направления, связана с именем Чжи Минь-ду, благодаря которому философия сутр о Мудрости получила широкое распространение в Китае.

Пустотность он воспринимал не в онтологических или метафизических тер¬минах, но уподоблял ее сознанию, лишенному мыслей.

Первый период китайского буддизма завершается появлением двух знаменитых буддийских монахов: Дао-аня (312-385) и Хуэй-юаня (337-417), которые внесли свой вклад в дело ассимиляции буддизма в Китае. Они оба испытали влияние Хинаяны, но при этом являлись типичными представителями учения Махаяны в Китае. Дао-ань был знаком со старыми буддийскими формами меди-тации, но при этом вместе с учениками принимал, участие и в ритуальных прак-тиках. Получив классическое китайское образование, он отвергал синкретиче-ский метод гэ-и толкования текстов, при котором светская литература сочета-лась с буддийской. Однако при этом он разрешал одному своему ученику - Ху-эй-юаню пользоваться даосскими понятиями при толковании буддийского учения. Дао-ань составил комментарий к «Сутре о совершенстве Мудрости в 25000 строках». В его понимании, изначальное ничто (кит. бэнь-у) является «подлинной природой всех явлений, абсолютной подоплекой вселенской истины».

Этот переходный период ассимиляции характеризуется безоговорочным принятием учения Махаяны о мудро¬сти, при том, что философская систематизация школы Мадхьямиков оставалась чуждой китайскому сознанию.

В 365 г. в Сянъяне Дао-ань обосновал один из крупнейших буддийских монастырей в Китае. Одним из главных обычаев, введенных Дао-анем в практику монастырской жизни было использование знака Ши из китайской транскрипции Гаутамы (Шакья) в качестве фамильного знака для всех монахов, просуществовавшего и до наших дней. Другим вкладом Дао-аня было составление полного каталога китайских переводов индийских сутр (примерно 600 названий). Ему же принадлежат и реформы, проведенные в собственно церковной сфере. Во-первых, это установление особого культа будды грядущего – Майтрейи (Ми-лэфо), получившего в дальнейшем большую популярность в Китае. С прихо-дом Майтрейи многие поколения китайских буддистов связывали свои надежды на лучшее будущее и на всеобщее благоденствие. Не раз вожди китайских крестьянских движений объявляли себя или своих сыновей возродившимися Майтрейями, а культ Милэфо в Китае занимал центральное место в идеологии многих тайных обществ. С распространением буддизма культ Майтрейи занимает важное место в ламаизме, и является (в эзотерической форме) одной из основ мировоззрения семьи Рерихов.

После смерти Дао-аня слава наивысшего знатока и авторитета среди буд-дис¬тов перешла к Хуэй-юаню (334 - 417 гг.). Хуэй-юань, самый выдающийся ученик Дао-аня, принял монашество, но при этом по сути остался аристократом (сначала придерживался конфуцианства, затем увлекся даосизмом и в конце концов остановился на буддизме). Хуэй-юань был блестящим популяризатором буддизма. Благодаря его усилиям гора Лу на берегу реки Янцзы, окутанное легендами священное место, стала знаменитым центром раннебуддийского дви-жения в Китае. Учение Хуэй-юаня почти ничем не отличалось от учения его учителя, но в силу ряда обстоятельств он оказался мужественным защитником буддийской религии. Китаизация буддизма в его деятельности проявилась в установлении культа Будды Запада – Амитабхи, покровителя «Западного рая», «Чистой земли», чем было положено начало китайскому, а затем и японскому амидизму.

Страстный поклонник Будды Амитабхи, Хуэй-юань любил использовать в качестве вспомогательных средств для медитации картины и зрительные образы. Считается, что его последователи основали Общество Белого Лотоса.

Таким образом, Хуэй-юань традиционно считается основателем и первым патриархом школы Чистой Земли в Китае. Его последователи усиленно занимались медитацией, рассчитывая таким образом обрести отблеск сияния Амитабхи и потусторонней Чистой Земли во время видений и экстатических состояний. Кроме того, Хуэй-юань занимался медитацией, чтобы достичь единства с Абсолютом или ис-точником всего сущего - независимо от того, называть ли его природой, мировой душой или Буддой. «Без проникновения медитация не позволяет достичь полного успокоения, но проникновение без медитации не отражает всей глубины опыта». В медитационной практике Хуэй-юаня, когда он всматривался в пустотность всех вещей, переплетались буддийские и даосские элементы.

В даосизме глубина реальности обозначается понятием «изначальное ничто»: та же самая реальность постигается через праджню. Многие мистики китайского буддизма вслед за Хуэй-юанем придерживались практики произнесения имени Будды на каждой стадии их духовного становления, не усматривая при этом никакого противоречия между метафизическим погружением в абсолютную пустоту и предельно зримым, радостным видением рая Амитабхи.

Буддизм для низов (народный) быстро стал своего рода разновидностью китайского даосизма. Буддизм впитал местную обрядность, признала культ предков и другие народные культы, включив в свой пантеон, как святых древних китайских мудрецов, так и мифических героев. Буддийский монах бок о бок с даосским отправлял несложные обряды, принимал участие в ритуалах и праздниках, охранял буддийские храмы и кумирни, служил культу многочис-ленных будд и бодхисаттв, все больше превращавшихся в обычных богов и святых.

Кроме Майтрейи и Амитабхи, особой популярностью в Китае пользовалась бодхисаттва Авалокитешвара, знаменитая китайская Гуань-инь – богиня милосердия и добродетели, покровительница страждущих и несчастных. Примерно с VIII в., приобретя женское обличье (ранее в Китае, как и в Индии бодхисаттва Авалокитешвара считался мужчиной), Гуань-инь превратилась в богиню покровительницу женщин и детей, материнства, богиню-подательницу детей.

Зачислив в свой пантеон многочисленных будд, бодхисаттв и буддийских святых, простой народ в Китае принял в буддизме главное для себя – то, что было связано с облегчением страданий в этой жизни и спасением в жизни будущей.

Верхи же китайского общества, и прежде всего его интеллектуальная элита, черпали из буддизма значительно больше. Изучая сутры и занимаясь буддийской практикой, они стремились проникнуть в сущность буддизма, постичь его дух, очистить его основы, изрядно замутненные тысячами последователей со времен Будды. На основе синтеза идей и представлений, извлеченных из глубин буддизма, с традиционной китайской мыслью, с конфуцианским прагматизмом и возникло в Китае одно из самых интересных и глубоких, интеллектуально и духовно насыщенных течений мировой религиозной мысли – чань-буддизм (яп. дзэн).

Древнейшая из мировых религий - буддизм . Буддизм возник в VI-V вв. до н. э. в Северной Индии. Его появление было вызвано важными изменениями в индийском обществе: разрушением родо-гшеменных связей и порядков, усилением классового гнета и появлением крупных рабовладельческих государств. Прежние племенные религии перестали отвечать новым общественным условиям. Основателем буддизма считается Сиддхартха Гаутама -полулегендарный индийский царевич, разочаровавшийся в жизни и добровольно отрекшийся от удовольствий и роскоши царского двора. Основные положения буддизма изложены в „священных" книгах - так называемых Трипитака, или, на языке пали, Типи-така. Возникнув, по всей вероятности, в качестве одной из сект брахманизма, буддизм воспринял от этой религии ряд положений, в частности учения о карме и сансаре. В то же время буддизм подверг критике кастовую систему и запретил практиковавшиеся брахманизмом жертвоприношения. Буддийская религия учит, что жизнь во всех ее проявлениях - это цепь страданий, избавление от которых может быть достигнуто праведными людьми в нирване - полном небытии. Положение буддизма о непротивлении злу насилием, а также призывы к терпению, отказу от борьбы за лучшую жизнь на земле обезоруживали трудящихся в борьбе с эксплуататорами.

Буддизм довольно рано стал дробиться на секты. К I в. н. э. религия раскололась на два направления -тхеравада и махаяна. Тхеравада, или хинаяна (малая колесница), возникшая в Восточной Индии, проповедует „узкий путь спасения". Согласно этому учению, нирваны может достигнуть только узкий круг лиц - монашество. Тхеравада по своему характеру стоит ближе к ранним школам буддизма и гораздо решительнее требует отказа от всего мирского. Характерно, что в тхераваде Будда выступает еще не в роли бога, а в качестве человека исключительной моральной чистоты, великого учителя, указавшего другим людям путь к спасению.

Махаяна (большая колесница) обещает „широкий путь спасения". Достигнуть нирваны, по этому учению, может не только монах, но и мирянин. Кроме того, последователь ма-хаяны должен в первую очередь заботиться не о своем спасении, а о спасении других. Поэтому большое значение в махаяне придается прозели-тической деятельности. В отличие от тхеравады, признающей только па-лийский канон, махаяна берет на вооружение и ряд более поздних буддийских теологических сочинений, написанных на санскрите. Будда в этом учении уже не человек, а бог, причем вместо одного Будды появляются несколько будд (помимо будды Сакья-муни также будда Амитаба, будда Очирвани и т. д.). Большим почитанием пользуются и бодисатвы -лица, заслужившие переход в нирвану, но решившие остаться на земле для спасения других людей В махаяне появляются также суждения о рае и аде, отсутствовавшие в раннем буддизме.

Буддизм проник в Китай из Индии преимущественно в своей северной форме Махаяны во II в. Процесс его укрепления и развития в Китае был сложен и длителен. Потребовались многие века и огромные усилия поколений проповедников и переводчиков текстов, чтобы выработались и вошли в обиход китайские эквиваленты индуистско-буддийских понятий и терминов. Кроме того, многое в буддизме с его восприятием жизни как страдания и зла противоречило распространенным в Китае конфуцианским нормам этики и принципам поведения; только содействие параллельно формировавшегося религиозного даосизма, в свою очередь щедро черпавшего из сокровищницы индуистско-будций-ской мудрости, помогло буддистам укрепиться на китайской земле. Неудивительно, что первые буддийские общины воспринимались в Китае лишь как одна из сект даосизма.

Постепенно буддизм усиливал свои позиции, чему немало способствовала и общая историческая ситуация эпохи Южных и Северных династий (III-VI вв.) с ее кризисами, междоусобицами и неустойчивостью бытия. В такой обстановке призывы буддистов отрешиться от земной суеты и укрыться за высокими стенами монастыря не могли не показаться привлекательными. В III-IV вв. вокруг столичных центров, Лояна и Чанани, действовало около 180 буддийских монастырей, храмов и кумирен, а к концу V в. в государстве Восточная Цзинь их было уже 1800 с 24 тыс. монахов.

Свободные от налогов и притеснений покровительствовавших им властей, буддийские монастыри притягивали к себе и крестьян, или беглых горожан, изгнанных со своей земли кочевниками, и богатых аристократов, искавших покоя и уединения. Буддизм становился силой, и многие императоры как южных (китайских), так и особенно северных некитайских, «варварских») династий искали его поддержки, а некоторые признавали его официальной государственной идеологией. китаизация

Распространяясь и укрепляясь, буддизм подвергался значительной китаизации. Вообще китайская конфуцианская цивилизация уникальна по степени устойчивости, приспособляемости, способности к регенерации и сопротивляемости внешним воздействиям. Всякая иноземная идеология, сколь бы мощной и всеохватывающей она ни была, проникая в Китай, неизбежно подвергалась такой сильной трансформации и китаизации, что в конце концов возникала достаточно оригинальная система идей и институтов, приспособившаяся к привычным китайским принципам, понятиям и нормам и лишь в самых общих чертах напоминавшая первоначальную идеологию. Это свойство китайской цивилизации проявилось на примере буддизма.

Уже в IV в. китайские буддисты, например Сунь Чо, пытались доказать, что Будда – это воплощение Дао. Подчеркивая, что главное в их учении – высокие моральные стандарты (доброта, терпение, добродетель), они весьма уважительно относились к конфуцианскому принципу сяо. Соответственно изменялись, причем нередко неосознанно, автоматически, отдельные строки из сутр: например, вместо фразы «жена заботится об удобствах для мужа» писали, как на то обратил внимание японский ученый X. Накамура, более естественную для китайца – «жена почитает мужа». Показательно, что китайские буддисты, воздвигавшие на свои деньги в пещерных храмах ступы или статуи в честь будд и боди-сатв, как правило, сопровождали эти свои дары надписями в типично китайско-конфуцианском духе (например, «молим о спасении душ наших драгоценных предков таких-то»).

Изменения коснулись и других сторон. Так, на авансцену в китайском буддизме вышли те идеи, принципы и будды, которые более всего соответствовали традиционным китайским нормам, идеалам и представлениям. Начало таким изменениям положил знаменитый Дао-ань (312-385) – первый известный китайский патриарх буддизма, основатель монастыря в Сяньяне. Образованный конфуцианец, он увлекся буддизмом и вскоре стал его блестящим знатоком и активным проповедником. На основе заповедей Винаяпитаки, многие тексты которой Дао-ань сам перевел на китайский, он собственноручно составил образцовый монастырский устав. С его именем связаны многие переводы и комментарии к китайским буддийским текстам, составление первого каталога переведенных сутр. Он ввел для китайских буддийских монахов фамильный знак Ши – из китайской транскрипции рода Гаутамы (Шакья). Однако вершина деятельности Дао-аня в ином. Он основал культ будды грядущего Майтрейи (Милэфо), с приходом которого многие поколения китайских буддистов связывали свои надежды на лучшее будущее и на всеобщее благоденствие, так же как христиане со вторым пришествием Христа, а мусульмане с Махди. Не раз вожди китайских крестьянских движений объявляли себя или своих сыновей возродившимися Майтрейями, а культ Милэфо в Китае занимал центральное место в идеологии многих тайных обществ.

Вторым после Дао-аня авторитетом китайских буддистов был Хуэй-юань (334-417), тоже конфуцианец, прошедший через увлечение даосизмом и примкнувший затем к буддизму. Основанный им монастырь Дунлинь-сы в провинции Цзянси пользовался большой известностью и влиянием, собирал в своих стенах лучшие умы страны. Однако в отличие от Дао-аня Хуэй-юань был скорее блестящим популяризатором буддизма, нежели ученым его знатоком. Китаизация буддизма в его деятельности проявилась в установлении культа будды Запада – Амитабы, покровителя «Западного рая», «Чистой земли», чем было положено начало китайскому, а затем и японскому амидизму. Культ Амитабы, как и культ Майтрейи, в Китае всегда тесно связывался с мечтами о светлой жизни и райском будущем. Во взаимодействии с последователями Майтрейи китайские амидисты, прежде всего сторонники секты Цзинту («Чистая земля»), участвовали в деятельности тайных обществ и в революционных крестьянских восстаниях.

Трансформация буддизма на китайской почве заставила эту религию приспособиться к социальной структуре Китая, к нормам и запросам традиционного китайского общества. В частности, это проявилось в том, что это учение, как и другие религиозные доктрины Китая, выступало в различных своих ипостасях по отношению к образованным верхам и к крестьянским низам.

Буддизм для низов (народный) быстро стал своего рода разновидностью китайского даосизма. Буддийский монах бок о бок с даосским отправлял несложные обряды, принимал участие в ритуалах и празднеств, охранял буддийские храмы и кумирни, служил культу многочисленных будд и бодисатв, все больше превращавшихся в обычных богов и святых. Кроме будд Майтрейи и Амитабы, ставших центральными фигурами в китайском буддизме, особой популярностью в Китае пользовалась бодисатва Авалокитешвара, знаменитая китайская Гу-ань-инь, богиня милосердия и добродетели, покровительница страждущих и несчастных. Эту богиню по ее популярности и функциям можно сравнить с девой Марией в христианских странах. Примерно с VIII в., приобретя женское обличье (ранее в Китае как и в Индии, бодисатва Авалокитешвара считался мужчиной), Гуань-инь превратилась в богиню-покровительницу женщин и детей, материнства, богиню – подательницу детей. Это сыграло существенную роль в ее известности. Храмы в ее честь стали создаваться по всей стране, причем они никогда не пустовали, а алтари в этих храмах всегда были полны даров и приношений.

Зачислив в свой пантеон многочисленных будд, бодисатв и буддийских святых, простой народ в Китае принял главное в буддизме – то, что было связано с облегчением страданий в этой жизни и спасением, вечным блаженством в жизни будущей. Имевшие отношение к ним основные нормы и культы, буддийские праздники и чтения заупокойных сутр, а также многие элементы магии, даже эротики (тантризм) – все это вместе с армией малообразованных монахов и послушников, знакомых лишь с самыми элементарными принципами учения, легко укрепилось в жизни Китая, стало ее естественной интегральной частью и вполне удовлетворяло запросы простых китайцев.

Верхи же китайского общества, и прежде всего его интеллектуальная элита, черпали из буддизма значительно больше. Делая упор на философию этого учения, на его метафизику, они нередко пренебрегали его обрядовой стороной и магической практикой. В уединенных кельях и больших библиотеках крупных буддийских монастырей они погружались в полуистлевшие тексты, изучали сутру за сутрой, стремясь найти что-то новое, важное, сокровенное, тайное, применить это в новых условиях, приспособить к китайской действительности. На основе синтеза идей и представлений, извлеченных из философских глубин буддизма, с традиционной китайской мыслью, с конфуцианским прагматизмом и возникло в Китае одно из самых интересных и глубоких, интеллектуально насыщенных и пользующихся до сих пор немалой привлекательностью течений мировой религиозной мысли – чань-буддизм (ял. – дзэн).

ЧАНЬ

Буддизм Чань (дзэн)

Возникло это течение в форме эзотерической секты. Название «чань» произошло от санскритского «дхиана» (сосредоточение, медитация). Древнее буддийское направление – школа дхиана – призывала своих последователей чаще отрешаться от внешнего мира и, следуя древнеиндийским традициям, погружаться в себя, концентрировать свои мысли и чувства на чем-либо одном, сосредоточиваться и уходить в бескрайние глубины сущего и таинственного. Целью дхианы было достижение транса в процессе медитации, ибо считалось, что именно в состоянии транса человек может дойти до затаенных глубин и найти прозрение, истину, как это случилось с самим Гаутамой Шакь-ямуни под деревом Бо (Бодхи).

Сутры дхианы были переведены на китайский язык еще Дао-анем. Впоследствии они стали широко известны в китайских буддийских монастырях. Легенда повествует, что чань-буддизм возник в Китае после того, как туда переселился из Индии в начале VI в. знаменитый патриарх индийского буддизма Бод-хидхарма. На вопрос принявшего его известного покровителя буддизма императора У-ди из династии Лян, как будут оценены его заслуги (строительство монастырей и храмов, копирование сутр, предоставление буддистам льгот и пожертвований), Бод-хидхарма будто бы ответил, что все эти деяния ничего не стоят, все суть прах и суета. После этого патриарх покинул разочаровавшегося в нем У-ди, удалился с группой последователей и положил начало новой секте – чань.

Чань-буддизм ставил в центр своего внимания свободного от обязанностей и привязанностей человека, готового отрешиться от мирских забот и посвятить всего себя умению и искусству жить, но жить только для себя (в этом индийская традиция в чань-буддизме решительно восторжествовала над китайской). Познать истины чань-буддизма и принять его принципы было непросто, для этого требовалась специальная длительная подготовка. Подготовка и посвящение обычно начинались с парадоксов. Первым из них было решительное отрицание знаний, особенно книжных, канонических. Одна из основных доктрин чань гласила, что основанный на писаных догмах интеллектуальный анализ не проникает в сущность явления и не способствует успеху в постижении Истины. Зачем напрягать ум и тем более загружать его книжной мудростью, когда можно дать полный простор интуиции и самовыражению и полностью отринуть каноны и авторитеты?! Именно так следует понимать ставший хрестоматийным завет известного мастера чань-буддизма И-сюаня (IX в.): «Убивайте всех, кто стоит на вашем пути! Если вы встретите Будду – убивайте Будду, если встретите патриарха – убивайте патриарха!» Иными словами, ничто не свято перед лицом великого сосредоточения индивида и внезапного его озарения и просветления, постижения им Истины.

Как постичь Истину? Этот вечный вопрос мыслителей чань-буддизм решал до удивления просто и парадоксально. Истина есть озарение. Оно нисходит на тебя внезапно, как интуитивный толчок, как внутреннее просветление, как нечто, что нельзя выразить словами и образами. К постижению и принятию этого озарения нужно готовиться. Однако и подготовленному человеку не гарантировано, что он постигнет Истину. Он должен терпеливо ждать своего часа.

Чань-буддизм оказал огромное влияние на развитие китайской, японской и всей дальневосточной культуры. Многие выдающиеся мастера литературы и искусства были воспитаны на парадоксах, коанах и идеях этой секты. Однако при всем своем огромном значении в жизни Китая чань-буддизм всегда оставался сравнительно малочисленной эзотерической сектой, располагавшей лишь несколькими известными центрами-монастырями. Более того, с течением времени китайский чань-буддизм понемногу терял свою первоначальную оригинальность и экстравагантность. Подчиняясь общему стилю монашеской жизни, буддийские монастыри-школы чань в позднесредневековом Китае ужесточили дисциплинарные нормы и стремились более строго регламентировать образ жизни чаньских монахов, что в конечном счете заметно сближало чань с иными функционировавшими в Китае сектами-школами буддизма.

ТЯНЬтай

Тяньтай (кит. 天台宗) - одна из школ китайского буддизма, позднее перенесённая в Японию как школа Тэндай, где эта школа получила развитие и обрела большую популярность. Школа называется также «лотосовой школой» из-за высокого почитания Лотосовой сутры. Школу основал монах Чжии (кит. 智顗, 538-597) в эпоху Суй.

Философия школы базируется на учении махаяны о «пустоте», объединяя индийскую философию мадхьямики c китайским учением о татхагатагарбхе. Учение комбинирует теории и практики многих школ.

Будда Шакьямуни после обретения пробуждения пребывал в самадхи «морского отражения», где он увидел весь мир как абсолютное единство бесконечного Ума. Свое видение Будда изложил в «Аватамсака-сутре», а потом в виде «Лотосовой сутры». Перед окончательным уходом в нирвану Будда проповедовал также «Махапаринирвана-сутру», которая в школе тяньтай считается подтверждением высшей истинности «Лотосовой сутры».

«Аватамсака-сутре», как считает школа тяньтай, доступна людям только с развитым интеллектом, тогда как «Лотосовая сутра» доступна и понятна как людям образованным, так и простым.

Две важнейшие идеи тяньтай - доктрина «в одном акте сознания - три тысячи миров» и концепция «единого ума».

В одном сознании - три тысячи миров

И доктрина «в одном акте сознания - три тысячи миров», и учение о едином Уме тесно связаны с космологическими представлениями буддизма, прежде всего с воззрением, согласно которому каждый тип живых существ и его «местопребывание» могут рассматриваться двояко: как особый уровень развертывания сознания и как соответствующий ему мир.

Таких миров традиция насчитывает десять. Прежде всего, это шесть миров сансарических существ: миры адов, голодных духов, животных, людей, титанов - асуров и божеств. К этим мирам сансары добавляются еще четыре мира «благородных личностей» (арья пудгала): мир шраваков, пратьекабудд, бодхисаттв и мир Будды.

Каждый из этих миров присутствует в любом другом мире, миры как бы проникают друг в друга, мир адов присутствует в мире Будды (а значит природе Будды присуще не только добро, но и зло), но также и мир Будды присутствует в адах; умножение десяти на десять дает сто миров. Каждый мир рассматривается еще в трех отношениях, каждое из которых тоже получает статус особого мира:

Мир существ (рассмотрение каждого мира в аспекте населяющих его существ);

Мир пяти скандх (рассмотрение каждого мира в психологическом аспекте как уровень развертывания сознания существ)

Мир-страна (рассмотрение каждого мира как вместилища живых существ).

Еще один аспект учения школы тяньтай - ее теория тройственной истины.

По форме это учение восходит к теории двух истин Нагарджуны, однако, по сути, оно радикально отличается от последней, хотя определённая преемственность идей, конечно, сохраняется.

Первая истина школы тяньтай гласит, что поскольку любое явление причинно обусловлено, оно лишено самобытия и фактически бессущностно, будучи своего рода проявлением той совокупности причин и условий, которые её породили. Эта «истина пустоты» в целом соответствует учению Нагарджуны.

Вторая истина называется истиной о ложном или условной истиной (цзя ди). Она сводится к тому, что все явления лишены истинной сущности, неизменной и постоянной основы и поэтому подобны иллюзорным образам или порождениям фантазии.

Третья истина называется «истиной срединного пути», то есть пути между двумя крайними точками зрения. Она заключается в том, что в действительности все явления наделены одной и той же «дхармовой природой», не рождаются и не гибнут, будучи вечными проявлениями вечного Будды.

По существу, истиной в строгом смысле слова школа тяньтай считает только третью истину, тогда как первые две представляют собой только лишь следствие неполного или неадекватного познания реальности.

Практика школы тяньтай

Практика школы тяньтай прежде всего раскрывается в трактате «Маха шаматха випашьяна». В этом тексте утверждается, что методы созерцания были унаследованы школой тяньтай благодаря тайной устной передаче двух методов йоги: метода «золотого устного наставления», передаваемого от Будды Шакьямуни, и «метода нынешнего учителя», передаваемого от Нагарджуны.

ХУАЯнь блять

Хуаянь (кит. 華嚴, пиньинь: huáyán, санскр. Avatamsaka, яп. Кэгон, кор. Хваом), буквально - цветочная гирлянда - традиция философии буддизма Махаяны, которая получила развитие в Китае во времена династии Тан. В основе традиции лежит санскритское сочинение Хуаянь-цзин (Аватамсака сутра) - собрание нескольких сутр, сведённых воедино в начале нашей эры (видимо, в Центральной Азии). Важнейшей из них для школы Хуаянь была Гандавьюха сутра.

Основатель школы - монах Фацзан (кит. 法藏), или Сяньшоу, 643-712, предки которого пришли из Согдианы, хотя он сам родился и жил в Китае. Он считается третьим патриархом Хуаянь, поскольку впервые стал комментировать «Аватамсака сутру» монах Душунь (кит. 杜順, 557-640), который при жизни считался, правда, скорее чудотворцем, нежели мыслителем, вторым патриархом был Чжиянь (кит. 智儼).

Школа Хуаянь - одно из наиболее философски ориентированных направлений китайского буддизма. Это послужило поводом для её критики со стороны других школ, обвинявших Хуаянь в том, что она пренебрегает буддийской религиозной практикой.

Важными категориями философии Хуаянь были ли («принцип», «правило», «норма», «разумность», «резон») и ши («дело», «служить»). Понятие ли выражало идею некоего вечного и неизменного принципа, а ши - его временного, текучего и изменчивого проявления или выражения.

Исходя из махаянского положения о фундаментальном тождестве Нирваны и Сансары, философы школы Хуаянь рассматривают «принцип» и «вещи» (феномены) как не только связанные, но и сущностно тождественные начала: феномены - это проявления «принципа», его обнаружение; это как бы «выход» «принципа» из его бытия в мир причинно обусловленных факторов.

Школа Хуаянь как самостоятельное направление китайского буддизма приходит в упадок во второй половине IX века, но её философию заимствует школа Чань в качестве теоретического основания своей созерцательной практики, что подготовил своей деятельностью Цзун-ми. В рамках Чань учение школы Хуаянь сохранилось до настоящего времени.

Школа Хуаянь имела ограниченное распространение в Корее (Хваом) и в Японии (Кэгон). Сейчас в Китае и Японии существует по одному хуаяньскому монастырю, однако хуаяньская философия продолжает тщательно изучаться в многочисленных монастырях школы Чань (Дзэн).

«Смотри в свою природу, и станешь Буддой»

В Тхиен (Дзэн)главное внимание на пути достижения сатори уделяется не только (и не столько) Священным Писаниям, и сутрам, а непосредственному постижению реальности на основе интуитивного проникновения в собственную природу.

Согласно Тхиен (Дзэн), любой человек может достигнуть сатори.

Четыре ключевых отличия Тхиен (Дзэн):

Особое учение без священных текстов.

Передача с помощью прямого указания на реальность - особым образом от сердца к сердцу.

Необходимость пробуждения через осознание своей собственной истинной природы.

По преданию, начало традиции Тхиен (Дзэн) положил сам основатель буддизма - Будда Шакьямуни (V в. до н. э.), который один раз поднял перед учениками цветок и улыбнулся («Цветочная проповедь Будды»).

Никто, однако, кроме одного человека - Махакашьяпы не понял смысла этого жеста Будды. Махакашьяпа же ответил Будде, тоже подняв цветок и улыбнувшись. В это мгновение он пережил пробуждение: состояние пробуждения было передано ему Буддой непосредственно, без наставлений в устной или письменной форме.

Главный принцип чань формулируется следующим образом: «Смотри в свою природу и станешь Буддой».

Смысл этого утверждения состоит в том, что каждый человек уже здесь и теперь является Буддой, и ему надо лишь осознать это. А достичь этого осознания человек может лишь при помощи пробужденного (просветленного) Учителя, который различными средствами (беседой, чаньскими парадоксами*, замечаниями по поводу сутр или просто стихов) как бы вызывает в ученике краткое переживание своего собственного просветленного сознания, налагает «печать пробуждения» на его сердце. И ученик в дальнейшей своей практике стремится реализовать это некогда прочувствованное им состояние, являющееся его исходным, естественным состоянием, состоянием, всегда неявно присутствующим за иллюзорным маревом сансарического омрачения.

Буддизм Чистой Земли - также амидаизм, амитоизм - школа буддизма Махаяны, ветвь дальневосточного буддизма. Эта школа в первую очередь обращает внимание на «веру» и соответствующий ритуал, и популярна также среди широких народных масс.

Появлению Школы Чистой Земли предшествовало Общество Белого Лотоса (кит. 白蓮社, Бай лянь шэ, яп. , хякурэнся), созданное в 402 Хуэйюанем для почитания будды Амитабхи и совместного обретения рождения в Западной Чистой Земле - его «раю». После смерти Хуэйюаня деятельность общества прекратилась.

В V-VI веках монах Таньлуань стал активным проповедником культа будды Амитабхи, однако деятельность Таньлуаня вскоре после его смерти была забыта. Много позднее в Японии его сочинения были вновь открыты, и Таньлуаня провозгласили первым патриархом школы.

В 641 монах Шаньдао (613-681) встретился с наставником Даочо, который впервые проповедовал ему сутры, посвящённые почитанию Будды Амитабхи. Шаньдао основал собственную школу в монастыре Гуанминсы столицы Чанъань (Сиань).

Постепенно школа Цзинту становилась всё более популярной. Её философия складывалась на базе школы Тяньтай. Школа Цзинту не была исключительно монашеской, она активно привлекала к религиозной деятельности мирян.

В основе учения школы Чистой Земли лежит общемахаянский культ Будды Амитабхи, оформившийся в Китае в особую школу, проповедующую этот культ как единственно возможное в нашу эпоху средство спасения.

От прочих буддийских школ школа Чистой Земли отличается тем, что освобождение от сансары в ней достигалось не собственными силами, а благодаря спасительной силе другого - будды Амитабхи, ее поэтому и называли «школой сил другого», в отличие от прочих школ - школ «собственных сил». Необходимость опоры на силы будды Амитабхи объяснялась последователями этой школы исходя из принципа угасания способностей существ в эпоху «конца Учения»; согласно доктрине этой школы (и некоторых других направлений буддизма в Китае), вся история буддизма держится на периоды «истинного Учения» (первые 500 лет после нирваны Будды), «Учения, лишь подобного истинному» (последующие 500 или 1000 лет) и «конца Учения» (следующие 1000 лет). В последний из этих периодов люди уже не способны понимать сложности буддийской философии и заниматься изощренной техникой йоги. Единственный путь - возложить все свои надежды на спасительную силу сострадания Амитабхи. Так же обосновывал исключительную важность повторения мантры «Сутры Лотоса» и один из главных противников школы Чистой Земли - японский монах XIII века Нитирэн.

Главной формой религиозной практики школы Цзинту было постоянное повторение мантры «Намо Амито-фо» (в японской традиции - «Наму Амида буцу» (яп. 南無阿弥陀仏), «Поклонение Будде Амитабхе»), (во Вьетнаме Нам Мо А Зи Да Фат Nam Mô A Di Ðà Phât) , что называлось «памятованием о Будде» (кит. 念佛, нянь фо, яп. 念仏, нэмбуцу) и считалось при наличии полной веры главным способом обретения рождения в Чистой Земле.

В монашеской практике Китая и школы Дзёдо в Японии «памятование о Будде» дополнялось шестнадцатью видами созерцания Чистой Земли для обретения рождения в ней согласно «Сутре созерцания Амитаюса (Амитабхи)». Вообще, школа Цзинту не была чисто монашеской: простота вероучения и практики, созвучие представлениям народного буддизма делали её массовым направлением не только монашеского, но и мирского буддизма.

Буддизм в Китае

Буддизм (Фо – таково китайское имя Будды) проник в Китай через Индию преимущественно в своей северной форме Махаяны. Процесс его укрепления и развития в Китае был сложным и длительным. Понадобились многие века и серьезные усилия поколений проповедников и переводчиков текстов, чтобы выработать и ввести в обиход китайские эквиваленты индо-буддийских понятий и терминов. Кроме того, многое в буддизме, с его восприятием жизни как страдания и зла, противоречило распространенным в Китае конфуцианским нормам этики и принципам поведения. Только содействие параллельно формировавшегося религиозного даосизма, в свою очередь многое позаимствовавшего из сокровищницы индо-буддийской мудрости, помогло буддистам укрепиться на китайской земле. Неудивительно, что первые буддийские общины воспринимались в Китае лишь как одна из сект даосизма.

Китайский дракон

Условия, при которых буддизм был перенесен из Индии в Китай, во многом невыяснены, как противоречивы и различные данные о времени, когда произошло это событие. Прибытие в Китай буддийских учителей при императоре Мин-ди в 65 г. н. э. является неоспоримым фактом. Однако весьма вероятно, что слухи о буддизме проникли в Китай и в более раннее время. Китайские летописи упоминают о появлении буддийского миссионера в 217 г. до н. э., а около 120 г. до н. э. некий китайский полководец, разбив на севере пустыни Гоби какие-то варварские племена вернулся, как гласит предание, с трофеями, среди которых находилось и золотое изваяние Будды. Но только в 65 г. н. э. император Мин-ди признал учение Будды одной из государственных религий своей обширной монархии. Может показаться очень странным, что правитель огромной страны, в которой существовали уже две государственные религии, неожиданно пригласил проповедников третьей поселиться в своем государстве. Это тем более странно, если иметь в виду, что император оставался верным конфуцианству.

Постепенно буддизм усиливал свои позиции, чему немало способствовала и общая историческая ситуация эпохи Южных и Северных династий (III – VI вв. н. э.), с ее кризисами, междоусобицами и неустойчивостью. В такой обстановке призывы буддистов отрешиться от земной суеты и укрыться за высокими стенами монастыря казались привлекательными. В III – IV вв. вокруг столичных центров Лояна и Сяньяня действовало около 180 буддийских монастырей и храмов, а к концу V в. в государстве Восточный Цзинь их было уже 1800 из 24 тыс. монахов.

Свободные от налогов и притеснений покровительствовавших им властей, буддийские монастыри притягивали к себе и разорившихся крестьян, и изгнанников, лишившихся своей земли, и богатых аристократов, искавших покоя и уединения. Буддизм становился силой, и многие императоры как южных (китайских), так и северных (некитайских, «варварских») династий искали его поддержки, а некоторые признавали его официальной государственной идеологией.

Набор ритуальных сосудов

Статуя Будды в Уси

Из книги Империя - I [с иллюстрациями] автора Носовский Глеб Владимирович

6. 5. Буддизм Еще один вариант христианства – Буддизм на Востоке. Индия, Китай и

Из книги 100 великих пророков и вероучителей автора Рыжов Константин Владиславович

Из книги Мифы и легенды Китая автора Вернер Эдвард

Из книги Народные традиции Китая автора Мартьянова Людмила Михайловна

Буддизм Самая древняя и загадочная религия Китая. Берет свое начало целых два тысячелетия назад. Буддизм является основополагающей религией государства. Он подразделяется на китайский и тибетский (ламаизм).Будда Шакьямуни несколько лет наблюдал за своим сознанием и

автора Теймс Ричард

Буддизм Традиция утверждает, что в 552 (либо в 538) году корейское государство Пэкче представило двору Ямато изображения Будды и коллекцию манускриптов, разъяснявших его учение. Вскоре после этого появились знатоки, сведущие в китайских классиках, медицине, музыке,

Из книги Япония: история страны автора Теймс Ричард

Буддизм Важность буддизмаИстория буддизма длиннее, чем история христианства, и это учение не менее сложно с точки зрения доктринальных диспутов и ответвлений. Как и христианство, буддизм оказал серьезное влияние на культуру и традиции своих приверженцев. Без некоторой

Из книги Китай: страницы прошлого автора Сидихменов Василий Яковлевич

Буддизм Одна из самых древних на земле религий, буддизм возник в Индии в VI в. до н. э. и получил широкое распространение в Китае, Монголии, Таиланде, Бирме, Японии, Корее и других странах. Буддизм - плод богатейшей человеческой фантазии, которая создала десятки миров,

Из книги Тибет: сияние пустоты автора Молодцова Елена Николаевна

Бон и буддизм После этого Падма вместе с царем отправились к монастырю Самье, тому, что начал строить Шантиракшита, которому не суждено было закончить это дело. Как помнит внимательный читатель, приверженцы бон посылали на стройку своих злых духов, и за ночь те успевали

Из книги История и теория религий автора Панкин С Ф

22. Буддизм В VI в. до н. э. в Северной Индии возникает буддизм – учение, основателем которого был Сиддхартха Гаутама. После многих лет бесполезной аскезы он достигает пробуждения (бодхи), т. е. постигает правильный жизненный путь. Будда означает «просветленный». Спасение

Из книги История мировых религий: конспект лекций автора Панкин С Ф

3. Буддизм Буддизм, древнейшая из мировых религий, «был создан народом, отличающимся едва ли не от всех прочих неиссякаемым творчеством в области религии» (Бартольд).В VI в. до н. э. в Северной Индии возникает буддизм – учение, основателем которого был Сиддхартха Гаутама

Из книги История религий. Том 2 автора Крывелев Иосиф Аронович

Из книги Очерки по истории религии и атеизма автора Аветисьян Арсен Аветисьянович

автора Коллектив авторов

3.4.3. Буддизм Буддизм традиционно считается «мировой» религиозной системой, также как «христианство» и ислам. Середина I тысячелетия до н. э. - историческое время становления многих религиозных систем, которые впоследствии оказали решающее влияние на мировоззрение

Из книги Сравнительное богословие. Книга 6 автора Коллектив авторов

Чань-буддизм, дзэн-буддизм Следующим направлением буддизма является его китайская и японская разновидности - чань-буддизм и дзэн-буддизм соответственно. Основными отличиями чань-буддизма от других направлений специалисты называют четыре принципа:· Прозрение своей

Из книги История политических и правовых учений: Учебник для вузов автора Коллектив авторов

Из книги Всеобщая история религий мира автора Карамазов Вольдемар Данилович

Китайский буддизм
Буддизм и китайская культура

Буддизм просуществовал в Китае почти два тысячелетия. За это время он сильно изменился в процессе приспособления к китайской цивилизации. Однако он оказал огромное воздействие на традиционную китайскую культуру, что наиболее наглядно проявилось в искусстве, литературе и особенно в архитектуре Китая. Многочисленные буддийские храмы и монастыри, величественные пещерные и скальные комплексы, изящные, порой ажурные и всегда великолепные по своей художественной цельности пагоды придали китайской архитектуре совершенно новый, иной облик, фактически преобразили ее. Многие пагоды, многоярусные сооружения, символизирующие буддийские небеса, а также пещерные комплексы, которые были созданы еще в III-VI вв., и сейчас остаются ценнейшими памятниками китайской культуры, национальной гордостью Китая. В комплексах Лунмыня, Юньгана и Дуньхуана органической частью архитектуры являются фрески, барельефы и особенно круглая скульптура.

Искусство круглой скульптуры было известно в Китае задолго до буддизма. Однако именно индо-буддийская скульптура, генетически восходящая к эллинисти-ческо-кушанскому прототипу, с характерными для будд, бодисатв и буддийских святых канонами изображений, поз и жестов завоевала популярность и получила наибольшее распространение в Китае. В каждом китайском храме можно встретить скульптурные изображения, техника изготовления и оформления которых так или иначе восходит к индо-буддийской. Вместе с буддизмом пришла в Китай и практика скульптурного изображения льва — животного, которое в Китае до буддизма практически не было известно.

Буддизм познакомил Китай с зачатками художественной прозы — жанра, до того почти не известного там — Новеллы, восходящие к буддийским прототипам, к жанру бяньвэнь и некоторым другим (в конечном счете — к индо-буддийским джатакам), со временем стали излюбленным видом художественной прозы и в свою очередь сыграли определенную роль в становлении более крупных жанров, в том числе классического китайского романа.

Буддизм, особенно чань-буддизм, сыграл немалую роль в расцвете классической китайской живописи, в том числе эпохи Сун (X-XIII вв.). Тезис чань-буддизма о том, что Истина и Будда везде и во всем — в молчании гор, в журчании ручья, сиянии солнца или щебетании птиц и что главное в природе — это великая бескрайняя Пустота, оказал большое влияние на художников сунской школы. Для них, например, не существовало линейной перспективы, а горы, в обилии присутствующие на их свитках, воспринимались как символ, иллюстрировавший Великую Пустоту природы.

Буддийские монастыри долгими веками были одним из главных центров китайской культуры. Здесь проводили свое время, искали вдохновения и творили поколения поэтов, художников, ученых и философов. В архивах и библиотеках монастырей накоплены бесценные сокровища письменной культуры, регулярно копировавшиеся и умножавшиеся усилиями многих поколений трудолюбивых монахов — переводчиков, компиляторов, переписчиков. Как известно, многие из сочинений буддийской Трипитаки сохранились и дожили до наших дней именно благодаря их труду. Очень важно и еще одно: именно китайские буддийские монахи изобрели искусство ксилографии, т. е. книгопечатания, размножения текста с помощью матриц — досок с вырезанными на них зеркальными иероглифами.

Немалое влияние оказали на китайский народ и его культуру буддийская и индо-буддийская философия и мифология. Многое из этой философии и мифологии, начиная от практики гимнастики йогов и кончая представлениями об аде и рае, было воспринято в Китае, причем рассказы и легенды из жизни будд и святых причудливо переплетались в рационалистическом китайском сознании с реальными историческими событиями, героями и деятелями прошлого (та же Гуань-инь, Например, получила в Китае новую биографию, сделавшую ее в прошлом почтительной.дочерью одного из малопочтенных чжоуских князей). Буддийская метафизическая философия сыграла свою роль в становлении средневековой китайской натурфилософии. Еще большее воздействие на философскую мысль Китая оказали идеи чань-буддизма об интуитивном толчке, внезапном озарении и т. п. Влияние этих идей отчетливо заметно -в философии неоконфуцианства, в работах Чжу Си.

С буддизмом связано в истории Китая очень многое, в том числе и, казалось бы, специфически китайское. Вот, например, легенда о возникновении чая и чаепития. Чань-буддисты в состоянии медитации должны были уметь бодрствовать, оставаясь неподвижными, в течение долгих часов. При этом уснуть в таком состоянии прострации считалось недопустимым, постыдным. Но однажды знаменитый патриарх Бодхидхарма во время медитации уснул. Проснувшись, он в гневе отрезал свои ресницы. Упавшие на землю ресницы дали ростки чайного куста, из листьев которого и стали затем готовить бодрящий напиток. Конечно, это лишь легенда. Однако фактом остается то, что искусство чаепития действительно впервые возникло в буддийских монастырях, где чай использовался как бодрящее средство, а затем чаепитие стало национальным обычаем китайцев.

Буддизм был единственной мировой религией, получившей широкое распространение в Китае (ни христианство, ни ислам никогда не были там популярны, оставаясь достоянием лишь незначительного меньшинства). Однако специфические условия Китая и характерные черты самого буддизма с. его структурной рыхлостью не позволили этой религии, как и религиозному даосизму, приобрести преобладающее идейное влияние в стране. Как и религиозный даосизм, китайский буддизм занял свое место в гигантской системе религиозного синкретизма, которая сложилась в средневековом Китае во главе с конфуцианством.

Васильев Леонид Сергеевич. История Религий Востока. 1983 г.
(с) Издательство "Высшая школа" 1983

Все возникшие вопросы предлагаем обсудить на форуме!
Вернуться в раздел Религия Китая

[ Вверх ]

Возникновение и распространение буддизма

Существует множество преданий и легенд о том, как буддизм попал в Китай. Самая распространённая - эта легенда о Белой лошади. Она повествует о том, как первые буддийские сутры были привезены в город Лоян на белой лошади, в честь которой был основан первый буддийский монастырь в Китае - Байма-сы или Храм Белой лошади.

История буддизма в Китае тесно переплетается с историей Великого Шелкового пути.

Особенности буддизма в Китае - три основных направления

Начиная с первых веков до н.э., буддийские монахи сопровождали все торговые караваны из Индии в Западный Китай. Отсюда буддизм стал проникать вглубь Китая и стран Дальнего Востока.

Огромное влияние на развитие буддизма в Китае оказали и купцы из Средней Азии, на территории которой в период существования Кушанского царства буддизм был государственной религией. Уже к III веку буддизм становится господствующей религией в Восточном Туркестане (Синьцзянь).

В этот период начинается активное строительство буддийских храмов и монастырей, особенно на территории Восточного Туркестана. Здесь широкое распространение получили так называемые пещерные монастыри, которые представляли собой цепь выбитых в скалах небольших пещер-келий, украшенных фресками и росписями по буддийской тематике. Среди таких храмов самыми известными являются пещеры Могао (Дуньхуан) и Кызылские пещеры (Кучар). Самые большие кельи и места для молитв в них размером напоминают небольшие храмы, а статуи Будды достигают 17-метровой высоты.

Основы буддийской философии

В основе буддийской философии лежит теория о том, что люди сами виноваты в своих несчастьях и страданиях. Однако от страдания можно избавиться путём самоограничения и достижения нирваны. Одним из главных правил буддизма считается достижение просветления на основе собственного опыта.

На основе этого правила в буддизме сформировалось несколько философских школ. Одни за основу своей буддийской философии брали поклонение Будде и обрядовые церемонии, другие считают, что просветления можно достичь путем медитации и совершения благих деяний. Однако все они опираются на «Четыре Благородные Истины» и «Восьмеричный путь» — первые проповеди Будды, которые лежат в основе всех его 84 тысяч проповедей.

Четыре Благородные Истины представляют страдание и причины этого страдания. Способы избавления от причин страдания даются в канонах Восьмеричного Пути, а прекращение страдания называется в буддизме нирваной. Кроме того, различия между школами буддизма определяются еще и тем, каким путем они следуют в своём просветлении: «махаяна» — большая колесница или «хинаяна» — малая колесница. Последователи махаяны считают, что просветления должны достичь все люди. В отличие от них последователи хинаяны концентрируются на личном просветлении.

Особенности буддийского культа в Китае

Самым распространённым культом буддизма в Китае на сегодняшний день является культ Будды Амитабхи (в переводе с санскрита «амитабхи» означает безграничный свет), который основал один из основоположников буддийской философии в Китае монах Хуэюань. Считается, что Амитабха - один из пяти Будд Мудрости, который был правителем, но просветлев, отрёкся от трона и стал монахом. Очень часто Амитабху сравнивают с зороастрийским богом солнца и света Митрой, что символично, так как Амитабха в буддизме олицетворяет свет в прямом и переносном смысле.

Культ бога Амитабхи самый многочисленный и распространённый не только в Китае, но и во всей Юго-Восточной Азии.

Буддисты верят, что это божество помогает в перерождении и совершенствовании. Фигура Амитабхи в той или иной степени отражена почти во всех фресках буддийских пещерных храмов Синьцзяня.

Буддизм в Китае имеет свои характерные особенности. Во многих сохранившихся пещерных храмах Синьцзяня до сих пор можно встретить фрески, где сквозь призму буддийской философии отражены другие древние религии этого региона: даосизм, манихейство и зороастризм, поэтому китайский буддизм в отличие от традиционного - это скорее воплощение нескольких религий в одной.

Распространение буддизма

Буддизм распространился во многих странах Центральной и Восточной Азии: в Китае, Японии, Монглии, Непале, Таи, Бирме, Индонезии, на острове Цейлон (Шри-Ланка). В России последователями буддизма стали буряты, калмыки и тувинцы.

В Китае буддизм начал распространяться в I в. н.э. По стране раскинулась сеть многочисленных монастырей, захвативших много земель. В IV-VII вв.

Буддизм в Китае: от индийских традиций к чань

буддийская церковь в Китае выросла в большую экономическую и политическую силу и играла значительную роль в ранних феодальных государствах. В дальнейшем буддизм уступил место господствующей религии - конфуцианству, хотя имел по-прежнему довольно широкое распространение. В Японию буддизм проник из Китая и Кореи в VI в. После так называемой революции Мэйдзи (1868 г.) главной религией в Японии стал синтоизм, но буддизм сохранил в стране значительные позиции. В Тибет буддизм проник в VII в. и приобрёл здесь своеобразные черты ламаизма. В Монголии буддизм в форме ламаизма распространился в XVI-XVII вв., в Бурятии - в XVII-XVIII вв.

Широкому распространению буддизма способствовала его большая приспособляемость к местным условиям и верованиям в разных странах. Эта приспособляемость буддизма и различие в его оттенках, в зависимости от особенностей уклада жизни и обычаев той или иной страны. Правда, эти оттенки и особенности касаются в основном пантеона и обрядностей; в исходных же, канонических положениях буддизм во всех странах его распространения однотипен. Надо, однако, отметить две основные ветви буддизма: это так называемый южный буддизм, хинаянистского толка, и буддизм северный, махаянистского толка. В южной, хинаянистской форме буддизм распространён в Бирме, Таиланде, Камбодже, Лаосе, Вьетнаме и на острове Цейлон (Шри-Ланка); северный же буддизм утвердился в Китае, Японии, Монголии и отчасти в Непале. В организационном отношении буддийские церкви в каждой стране автономны, и буддизм не имеет объединяющего центра. Далай-лама является главой ламаистской церкви в Тибете. В прошлом он имел влияние и в Монголии, определяя выбор кандидата на пост главного ламы ламаистской церкви в Монголии, однако после революции 1921 г. и создания Монгольской Народной Республики эта зависимость ламаистов Монголии от тибетского далай-ламы прекратилась.

Китайский буддизм

Буддизм проник в Китай из Индии преимущественно в своей северной форме Махаяны во II в. Процесс его укрепления и развития в Китае был сложен и длителен. Потребовались многие века и огромные усилия поколений проповедников и переводчиков текстов, чтобы выработались и вошли в обиход китайские эквиваленты индуистско-буддийских понятий и терминов. Кроме того, многое в буддизме с его восприятием жизни как страдания и зла противоречило распространенным в Китае конфуцианским нормам этики и принципам поведения; только содействие параллельно формировавшегося религиозного даосизма, в свою очередь щедро черпавшего из сокровищницы индуистско-будций-ской мудрости, помогло буддистам укрепиться на китайской земле. Неудивительно, что первые буддийские общины воспринимались в Китае лишь как одна из сект даосизма.

Распространение и китаизация буддизма

Уже в IV в. китайские буддисты, например Сунь Чо, пытались доказать, что Будда - это воплощение Дао. Подчеркивая, что главное в их учении - высокие моральные стандарты (доброта, терпение, добродетель), они весьма уважительно относились к конфуцианскому принципу сяо. Соответственно изменялись, причем нередко неосознанно, автоматически, отдельные строки из сутр: например, вместо фразы «жена заботится об удобствах для мужа» писали, как на то обратил внимание японский ученый X. Накамура, более естественную для китайца - «жена почитает мужа». Показательно, что китайские буддисты, воздвигавшие на свои деньги в пещерных храмах ступы или статуи в честь будд и боди-сатв, как правило, сопровождали эти свои дары надписями в типично китайско-конфуцианском духе (например, «молим о спасении душ наших драгоценных предков таких-то»).

Изменения коснулись и других сторон. Так, на авансцену в китайском буддизме вышли те идеи, принципы и будды, которые более всего соответствовали традиционным китайским нормам, идеалам и представлениям. Начало таким изменениям положил знаменитый Дао-ань (312-385) - первый известный китайский патриарх буддизма, основатель монастыря в Сяньяне. Образованный конфуцианец, он увлекся буддизмом и вскоре стал его блестящим знатоком и активным проповедником. На основе заповедей Винаяпитаки, многие тексты которой Дао-ань сам перевел на китайский, он собственноручно составил образцовый монастырский устав. С его именем связаны многие переводы и комментарии к китайским буддийским текстам, составление первого каталога переведенных сутр. Он ввел для китайских буддийских монахов фамильный знак Ши - из китайской транскрипции рода Гаутамы (Шакья). Однако вершина деятельности Дао-аня в ином. Он основал культ будды грядущего Майтрейи (Милэфо), с приходом которого многие поколения китайских буддистов связывали свои надежды на лучшее будущее и на всеобщее благоденствие, так же как христиане со вторым пришествием Христа, а мусульмане с Махди. Не раз вожди китайских крестьянских движений объявляли себя или своих сыновей возродившимися Майтрейями, а культ Милэфо в Китае занимал центральное место в идеологии многих тайных обществ.

Вторым после Дао-аня авторитетом китайских буддистов был Хуэй-юань (334-417), тоже конфуцианец, прошедший через увлечение даосизмом и примкнувший затем к буддизму. Основанный им монастырь Дунлинь-сы в провинции Цзянси пользовался большой известностью и влиянием, собирал в своих стенах лучшие умы страны. Однако в отличие от Дао-аня Хуэй-юань был скорее блестящим популяризатором буддизма, нежели ученым его знатоком. Китаизация буддизма в его деятельности проявилась в установлении культа будды Запада - Амитабы, покровителя «Западного рая», «Чистой земли», чем было положено начало китайскому, а затем и японскому амидизму. Культ Амитабы, как и культ Майтрейи, в Китае всегда тесно связывался с мечтами о светлой жизни и райском будущем. Во взаимодействии с последователями Майтрейи китайские амидисты, прежде всего сторонники секты Цзинту («Чистая земля»), участвовали в деятельности тайных обществ и в революционных крестьянских восстаниях.

Буддизм для низов (народный) быстро стал своего рода разновидностью китайского даосизма. Буддийский монах бок о бок с даосским отправлял несложные обряды, принимал участие в ритуалах и празднеств, охранял буддийские храмы и кумирни, служил культу многочисленных будд и бодисатв, все больше превращавшихся в обычных богов и святых. Кроме будд Майтрейи и Амитабы, ставших центральными фигурами в китайском буддизме, особой популярностью в Китае пользовалась бодисатва Авалокитешвара, знаменитая китайская Гу-ань-инь, богиня милосердия и добродетели, покровительница страждущих и несчастных. Эту богиню по ее популярности и функциям можно сравнить с девой Марией в христианских странах. Примерно с VIII в., приобретя женское обличье (ранее в Китае как и в Индии, бодисатва Авалокитешвара считался мужчиной), Гуань-инь превратилась в богиню-покровительницу женщин и детей, материнства, богиню - подательницу детей. Это сыграло существенную роль в ее известности. Храмы в ее честь стали создаваться по всей стране, причем они никогда не пустовали, а алтари в этих храмах всегда были полны даров и приношений.

Зачислив в свой пантеон многочисленных будд, бодисатв и буддийских святых, простой народ в Китае принял главное в буддизме - то, что было связано с облегчением страданий в этой жизни и спасением, вечным блаженством в жизни будущей. Имевшие отношение к ним основные нормы и культы, буддийские праздники и чтения заупокойных сутр, а также многие элементы магии, даже эротики (тантризм) - все это вместе с армией малообразованных монахов и послушников, знакомых лишь с самыми элементарными принципами учения, легко укрепилось в жизни Китая, стало ее естественной интегральной частью и вполне удовлетворяло запросы простых китайцев.