По этому поводу привожу статью Игоря Курляндского(старший научный сотрудник ИРИ РАН, кандидат исторических наук)
____________________________________________________________________

Протоколы церковных мудрецов
К истории мнимого поворота Сталина к религии и Православной Церкви в 1930-е годы

В 1999 г. в журнале «Наш современник» и ряде средств массовой информации без ссылок на источники, но с пафосными комментариями были опубликованы сенсационные материалы, призванные свидетельствовать о радикальной смене сталинского государственного курса по отношению к православной религии и Церкви в 1939 г., перед войной, о прекращении гонений на православное духовенство и верующих, а также о массовой амнистии осужденных по церковным делам в ноябре-декабре того же года.

В «Указании ВЦИК и Совнаркома» за подписями председателя ВЦИК М.И. Калинина и председателя СНК В.И. Ленина от 1 мая 1919 г. за № 13666/2, адресованном председателю ВЧК Ф.Э. Дзержинскому, со ссылкой на некое таинственное «решение ВЦИК и СНК» (ни номера, ни даты, ни названия его публикаторами не приводится), указывалось на необходимость «как можно быстрее покончить с попами и религией. Попов надлежит арестовывать как контрреволюционеров и саботажников, расстреливать беспощадно и повсеместно. И как можно больше. Церкви подлежат закрытию. Помещения храмов опечатывать и превращать в склады».

Кровожадное и свирепое ленинское «указание» в публикациях обычно дополняет «Выписка из протокола № 88 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 11 ноября 1939 г.» с подзаголовком «Вопросы религии» за подписью И.В. Сталина. Содержащееся в выписке решение обращено к «религии, служителям Русской Православной Церкви и православным верующим». Его пункт отменяет «Указание товарища Ульянова (Ленина) от 1 мая 1919 года» и «все соответствующие инструкции ВЧК-ОГПУ-НКВД, касающиеся преследования служителей Русской Православной Церкви и православно верующих». Один из пунктов гласит: «Признать нецелесообразным впредь практику органов НКВД в части арестов служителей Русской Православной Церкви, преследование верующих». НКВД поручается «произвести ревизию осужденных и арестованных граждан по делам, связанным с богослужительской (так в тексте. - И.К.) деятельностью», освободить тех из них, чья деятельность «не нанесла вреда советской власти». Дополняет «постановление» краткая справка наркома внутренних дел СССР Л.П. Берии от 22 декабря 1939 г. на имя Сталина. В ней глава НКВД докладывает о «выпуске на свободу», со ссылкой на постановление Политбюро от 11 ноября 1939 г., из лагерей - 12 860 человек и «из-под стражи» - 11 223. То есть 24 000. По «справке Берии», из продолжающих отбывать наказание более 50 тыс. человек, «деятельность которых нанесла существенный вред советской власти», планировалось «освободить» еще около 15 тыс. заключенных, и дела остальных «будут пересматриваться». Этот сюжет и приводится в обоснование тезиса о повороте сталинского руководства навстречу Церкви еще до войны. Во многих публикациях приводится и более ранняя «выписка из протокола заседания Политбюро ЦК от 12 сентября 1933 года» о необходимости охраны «памятников архитектуры древнего русского зодчества». Подписанный якобы Сталиным «документ» «считает невозможным проектирование застроек за счет разрушения храмов и церквей, что следует считать памятниками архитектуры древнего русского зодчества».

Эти материалы получили широкое распространение в отечественной историографии начала нового тысячелетия. Свою лепту в это дело внесли и церковные люди. Так, один из их первых публикаторов, священник отец Димитрий Дудко, диссидент советской эпохи, «прозревший» после перестройки и ставший духовником газеты «Завтра», делает вывод, что публикуемые им «сенсационные» «архивные находки» реабилитируют Сталина как «православного», «верующего» человека.

На тех же «документах» основывают свои важнейшие историософские выводы о природе церковно-государственных отношений в 1930-е гг. и ряд современных солидных ученых, докторов наук. В их числе доктора исторических наук А.И. Вдовин (труд «Русские в ХХ веке». М., 2004), С.И. Васильцов (статья «ХХ съезд и русский вопрос в России»), Ю.А. Катунин (статья «Изменение политики партии и государства в отношении Православной Церкви в 1939 г.» и докторская диссертация с соответствующей главой на эту тему), доктор философских наук, известный эксперт по вопросам церковно-государственных отношений В.А. Алексеев (брошюра «Тернистый путь к живому диалогу» (из истории церковно-государственных отношений в 30-50-е гг. ХХ столетия.). Не отстают в этом ряду и некоторые просталински настроенные мыслители и общественные деятели - писатель В.В. Карпов (труд «Генералиссимус», где данные «документы» воспроизведены факсимильно, вероятно, чтобы усилить впечатление их «достоверности»), маршал Д.Т. Язов, бывший председатель КГБ В.А. Крючков и многие другие публикаторы и комментаторы этих интересных «архивных находок».

Большинство авторов ссылаются на некие «тайные архивы», где столь важные документы многие десятилетия скрывались от общества, оставаясь неизвестными до 1999 г., но точных архивных ссылок никто из них не дает. Так, авторы, основываясь на этих материалах, пишут и о «едва ли не полной ревизии ленинской линии по религиозному вопросу, начиная с 1917 года», и о начале в 1939 г. радикального поворота советского государства навстречу Церкви, при этом не делая попыток разобраться в надежности использованных источников.

Будь опубликованные материалы подлинными, это опрокидывало бы утвердившееся в историографии представление о вынужденности поворота сталинского церковного курса - от гонений до частичной легализации Церкви - из-за событий Великой Отечественной войны, что означало бы настоящую историографическую революцию.

Итак, состоялась ли эта революция?

Прежде всего рассмотрим так называемое «Указание Ленина от 1 мая 1919 г. за № 13666/2» о «борьбе с попами и религией». Заметим для начала, что в практике партийно-государственного делопроизводства вообще никогда не существовало документов с названием «Указание». В частности, ВЦИК и Совнарком не издали ни одного документа с таким названием за все время своей деятельности. Существовали только постановления и декреты за подписями глав этих органов (см. сборники «Декреты советской власти»), при этом порядковых номеров таким документам не присваивалось. Однако же во всех публикациях «Указанию» сопутствует порядковый номер 13666/2, что подразумевает наличие многих тысяч «указаний» в государственном делопроизводстве. Весьма странно, что ни один из подобных документов не известен историкам, не выявлен в архивах, никогда не публиковался. Разумеется, подобный номер выдуман для того, чтобы искусственно ввести в него апокалипсическое «число зверя», придать бумаге ярко выраженный мистический характер, связать его с «сатанинской» стихией российского большевизма, которой якобы и положил предел мудрый «государственник» Сталин.

Но, увы, Ленин не подписал за всю свою партийно-государственную деятельность ни одного документа, который носил бы название «Указание», ни с тремя шестерками, ни без, в чем легко убедиться по его Полному собранию сочинений, «Биографической хронике», сборникам «Декреты советской власти». В Российском государственном архиве социально-политической истории хранится полный фонд документов Ленина. Многие десятилетия он целенаправленно формировался советским государством, в него включались тотально все ленинские документы. По свидетельству директора РГАСПИ К.М. Андерсона, все документы ленинского фонда рассекречены и доступны для исследователей, так как государственных тайн в них не содержится. «Указание Ленина от 1 мая 1919 г.» в РГАСПИ отсутствует (как и все остальные «Указания»). Засекреченной остается только история болезни Ленина. Все документы Ленина в РГАСПИ каталогизированы строго по датам. Среди бумаг Ленина, относящихся к 1 мая 1919 г., нет антирелигиозных - это несколько подписанных им постановлений Малого СНК, и все они касаются мелких хозяйственных вопросов. Отсутствует «Указание Ленина от 1 мая 1919 г.» и в Государственном архиве РФ, где хранятся фонды СНК и ВЦИК. Отрицательный отзыв о наличии этого «документа» дали в своих официальных письмах Центральный архив ФСБ России и Архив президента РФ. Итак, «Указание Ленина от 1 мая 1919 г.» отсутствует во всех профильных по этой тематике государственных и ведомственных архивах России. Равным образом не существовало никакого секретного «решения ВЦИК и СНК» 1917-1919 гг. о необходимости «как можно быстрее покончить с попами и религией», во исполнение которого «Указание Ленина от 1 мая 1919 г.» будто бы было выпущено. Не существует никаких «инструкций ВЧК-ОГПУ-НКВД» со ссылками на это «указание», нет никаких документов о его исполнении.

Кроме того, содержание мнимого «Указания Ленина от 1 мая 1919 г.» прямо противоречит фактической стороне истории церковно-государственных отношений 1918 - начала 1920-х гг.

Документы СНК РСФСР свидетельствуют, что в 1919 и 1920 гг. и в начале 1920-х гг. по распоряжению Наркомата юстиции РСФСР отдельные церкви неоднократно передавались в распоряжение общин верующих, а решения местных властей об их закрытии отменялись. При действии «Указания Ленина от 1 мая 1919 г.» или подобного ему документа это было бы совершенно невозможно.

Кроме того, одним из основных механизмов или методов гонений на Церковь и религию в годы Гражданской войны со стороны центральной большевистской власти было сознательное и молчаливое попустительство. Так, местным властям со стороны центра негласно давался своего рода карт-бланш, они могли более или менее свободно действовать в духе своего революционного правосознания и сообразовываясь с конкретной обстановкой. Такая практика позволяла центру выгодно дистанцироваться от многих непопулярных антицерковных акций. Никаких директивных, погромных, централизованных, всеобщих указаний, даже секретных, при такой политике не требовалось. Достаточно было развязать руки товарищам на местах. Инициаторами гонений при таком подходе становились не только и не столько местные ЧК, но и практически все органы советской власти, а также направлявшие их деятельность партийные организации. Закрываемые в массовом порядке в годы Гражданской войны и военного коммунизма храмы в большинстве случаев передавались под культурно-просветительские учреждения (школы, политпросветкружки, красные уголки, избы-читальни, киоски антирелигиозной литературы и проч.), а не обращались повсеместно в склады, как якобы предписывалось «Указанием от 1 мая 1919 г.».

Приведем пример. 3 сентября 1919 г. «ликвидационный» отдел НКЮ в письме в президиум Моссовета поддержал требование работников Московского почтамта о закрытии часовни св. Василия Кесарийского. «8 отдел обращает внимание, что до сих пор оскорбляет революционное чувство граждан безобразная часовня с царскими надписями, помещающаяся прямо против 1 Дома Советов, где до сих пор происходит продажа свечей и различных духовных предметов, что дает приток сумм религиозным организациям вопреки декрету 23 января (Декрет об отделении Церкви от государства. - И.К.). Между тем эта часовня, при соответствующей незначительной переделке, могла бы служить великолепным киоском для продажи революционной литературы…» (ГА РФ Ф.130.Оп.1.Д.208.Л.17.). Замена очень показательная и характерная. Итак, предписывалось не просто закрыть часовню, чтобы устроить в ней склад, а прагматично использовать это закрытие в пропагандистских целях.

По отношению к православному духовенству политика большевистской власти не была направлена на его тотальное физическое уничтожение, как пытаются внушить обществу авторы фальшивки. Документы свидетельствуют, что в конце 1910-х - начале 1920-х гг. не менее важное значение, чем репрессиям, придавалось тактике раскола Церкви изнутри с целью разрушения ее канонических структур. Для этого выделялись группы лояльных к власти представителей духовенства, которые становились объектами манипуляций. Подобные задачи выполнялись силами ВЧК-ОГПУ-НКВД, что было бы совершенно невозможно, если бы перед ними стояла задача «повсеместного» уничтожения духовенства. Известное же письмо Ленина Молотову от 19 марта 1922 г. было связано именно с планом использования ситуации голода для удара по Церкви как идеологическому противнику.

Так что, даже если отвлечься от архивных и делопроизводственных деталей, «Указание Ленина от 1 мая 1919 г.» никак не вписывается в реальную картину 1918-1923 гг.

Нормативные акты, с помощью которых новой властью действительно осуществлялись гонения на Церковь, преследования и ограничения в правах верующих, хорошо известны в историографии, и мы кратко их перечислим: Декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви от 20 января 1918 г., лишавший Церковь права собственности и юридического лица; май 1918 г. - создание «ликвидационного» отдела Наркомюста; Инструкция Наркомюста от 30 августа 1918 г., носящая откровенно дискриминационный характер, так как она лишала Церковь прав миссионерской, благотворительной и культурно-просветительской деятельности; Постановление Политбюро ЦК ВКП (б) «О мерах по усилению антирелигиозной работы» от 24 января 1929 г.; Постановление Политбюро ЦК от 28 февраля 1929 г. об изменении статьи Конституции РСФСР, лишающем верующих права «религиозной пропаганды» при сохранении свободы пропаганды атеистической (перешло и в сталинскую Конституцию СССР 1936 г.); Постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 г. с последующими инструкциями к нему; Постановление ЦИК и СНК СССР «О борьбе с контрреволюционными элементами в руководящих органах религиозных объединений» от 11 февраля 1930 г. и др.

Необходимо отметить, что ни один из перечисленных выше антицерковных актов де-юре не был отменен Сталиным даже в период его так называемого либерального курса 1943-1953 гг., а в Инструкции Совета по делам Русской Православной Церкви уполномоченным Совета на местах от 5 февраля 1944 г. воспроизведено большинство мер Постановления «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 г.

Не следует ли из изложенного, что приводимый в разных изданиях текст «Указания» Ленина является грубым историческим фальсификатом, сочиненным специально для того, чтобы подкрепить собой другой фальсификат, показывающий мнимую расположенность Сталина к Церкви и «православно верующим» еще до войны?

Получается, что таким же подлогом является и так называемое сталинское «Постановление Политбюро ЦК ВКП (б) от 11 ноября 1939 г.», толкующее об отмене несуществующего «документа». Естественно, существуют и надежные доказательства подложности «либерального» «сталинского документа» 1939 г.

Все протоколы Политбюро ЦК РКП (б) - ВКП (б) за 1919-1952 гг. (и подлинные, и копии) хранятся в РГАСПИ (ф.17, оп.3, 163) и теперь доступны для исследователей. Рассекречены и материалы Особых папок к заседаниям Политбюро за все эти годы (ф.17, оп.162), куда откладывались постановления Политбюро по разным секретным вопросам. За 11 ноября 1939 г. решения Политбюро действительно были. Однако церковных вопросов они не касались. Номера обобщенных протоколов к заседаниям Политбюро присваивались в порядке очередности после очередного съезда партии, и соответственно, выборов нового состава Политбюро. Обобщенный протокол Политбюро ЦК ВКП (б) от 10 ноября - 10 декабря 1939 г., включающий и решения от 11 ноября 1939 г., значится в архиве под номером девять. (РГАСПИ.Ф. 17. Оп.3.Д.1016.) А в опубликованном «Постановлении» у протокола Политбюро значится номер восемьдесят восемь! Это доказывает, что фальсификаторы никогда не работали в архивах, они не дали себе труда ознакомиться даже с порядковыми номерами протоколов Политбюро. Цифра была взята с потолка.

В большинстве публикаций «Постановления» фальсификаторы ставят гриф «Особая папка». Есть особая папка и к решениям Политбюро ЦК ВКП (б) 11 ноября 1939 г., она рассекречена, хранится в архиве. Однако вопросы религии и там не рассматривались. В этот день под грифом «Особой папки» рассматривался вопрос «об увеличении численности и материальном обеспечении конвойных войск НКВД», «о пересмотре караульной службы» и вопрос Комиссии обороны (РГАСПИ Ф.17.Оп.162.Д.26.Л.107, 108.).

Конечно, гриф «Особая папка» был поставлен фальсификаторами для создания видимости особой важности, секретности публикуемого ими сенсационного «документа».

Отметим, что за весь 1939 г. на Политбюро вообще не рассматривалось никаких церковных и религиозных вопросов (в том числе и по особым папкам). Перечислим и другие обстоятельства, свидетельствующие о подложности «документа» от 11 ноября 1939 г.

Отрицательный отзыв о наличии этого «документа» дали в своих официальных письмах Центральный архив ФСБ России, где хранятся документы НКВД, и Архив президента РФ, где хранится фонд Политбюро ЦК (за исключением протоколов к заседаниям Политбюро, переданных в РГАСПИ).

В истории партийно-государственной практики никогда не было случаев гласной или секретной отмены ленинских документов. В СССР - от середины 1920-х гг. до «перестройки» - незыблемо существовал культ личности Ленина, которого официально придерживались все партийные и государственные работники (независимо от степени их искренности). Если ленинская линия по каким-то вопросам ревизовалась, как в случае свертывания нэпа и перехода к сплошной коллективизации, то делалось это исподволь, под обязательным прикрытием соответствующих цитат из Ленина, демонстрацией верности ленинским идеям и установкам. Даже в самых секретных бумагах отсутствовала критика Ленина, любое порицание его действий или документов было абсолютно невозможно для руководителей всех уровней - от Сталина до рядового работника райкома партии.

В партийно-государственных документах Ленин никогда не назывался «товарищем Ульяновым (Лениным)». Принятые формы упоминания только «товарищ Ленин», «В.И. Ленин».

Не существовало никакой массовой амнистии осужденных по церковным делам ни в ноябре-декабре 1939 г., ни в 1940 г., ни в 1941 г. якобы во исполнение «Постановления Политбюро от 11 ноября 1939 г.», в чем легко убедиться, анализируя электронную базу гонений на верующих по сайту Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, многие годы целенаправленно собирающего данные о репрессиях священноцерковнослужителей и мирян по церковным делам за годы советской власти. Уменьшение объема гонений и так называемая бериевская амнистия весны-лета 1939 г. касалась исправления «ежовских перегибов», прекращения политики «Большого террора» и ни в малейшей мере не были связаны с изменением церковной политики государства. В Центральном архиве ФСБ России не содержится никаких документов, свидетельствующих о массовой амнистии по церковным делам с ноября 1939 г.

Таким образом, «справка» Берии от 22 декабря 1939 г. на имя Сталина о мнимом выпуске в ноябре и декабре десятков тысяч человек, пострадавших по церковным делам, и о якобы готовящемся массовом пересмотре десятков тысяч других подобных дел тоже подделка.

Вопреки ложным тезисам о «либеральном повороте» Сталина к Церкви и верующим в 1939 г. и отмене им гонений, 1940-1942 гг. отмечены новыми жестокими репрессиями по церковным делам. Объем гонений был значительно меньше, чем в 1937-1938 гг., но сами гонения прекращены не были. Органы НКВД и сталинской юстиции продолжали в массовом порядке фабриковать фальсифицированные дела против священнослужителей и мирян, что было бы совершенно невозможно, если бы действовал сталинский «документ» о прекращении гонений, подобный «Постановлению Политбюро от 11 ноября 1939 г.». По данным авторитетного исследователя статистики гонений на Церковь, преподавателя Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Н.Е. Емельянова, в 1939-1940 гг. происходило по 1100 казней в год по церковным делам, в 1941-1942 гг. - новые тысячи казненных. По данным правительственной Комиссии по реабилитации жертв политических репрессий, только в 1940 г. было арестовано 5100 церковников, расстреляно 1100, в 1941 г. арестовано 4000, расстреляно 1900. И только с 1943 г. (в результате действительного поворота государственной политики) число репрессий резко сокращается.

Продолжалась и фабрикация «групповых» церковных дел. Так, в 1940-1941 гг. органы НКВД в Архангельске вскрыли «контрреволюционную монархическую церковную организацию» схиепископа Петра (Федоскина), в 1942 г. в Москве сочинили групповое «дело духовных дочерей архимандрита Серафима (Климкова)», в 1942 г. нашли «антисоветскую церковную организацию в г. Котласе» и т.д.

Анна Васильевна Балашова из Тамбовской области после закрытия церкви организовала у себя на дому хор бывших певчих, участвовала в совершении треб на дому. Арестована по доносу сельчанина в сентябре 1941 г., приговорена к расстрелу, замененному 10 годами лишения свободы, отправлена в лагерь. Мария Андреевна Кригер арестована в августе 1940 г., обвинена в «антисоветской агитации среди верующих», приговор - 7 лет лагерей. Священнослужитель Гиацинтов Григорий Федорович осужден в октябре 1941 г. к пяти годам ИТЛ по статье 58-10. И таких «дел» - многие тысячи.

Получается, что никакого «либерального» поворота церковно-государственного курса в 1939 г. не было.

Необходимо также признать, что не существовало и решения Политбюро ЦК от 12 сентября 1933 г., направленного против разрушения храмов и церквей, как «памятников архитектуры древнерусского зодчества». В протоколах заседаний Политбюро ЦК ВКП (б) за 1933 г. подобное решение отсутствует. Массовое разрушение церквей и храмов активно продолжалось и после 1933 г., в том числе и в Москве. Так, в 1935 г. был разрушен пятиглавый московский храм св. великомученика Никиты в Старых Толмачах, а в 1936 г. на Красной площади был разрушен Казанский собор, построенный еще при участии князя Дмитрия Пожарского. И т.д.

Надо заметить, что Институт российской истории РАН посылал ряду именитых пропагандистов так называемых документов запросы об источниках их сенсационных изысканий. Однако ответов на большинство из них получено не было.

Итак, в результате нашего исследования получены надежные доказательства, что все рассмотренные выше опубликованные материалы по истории церковно-государственных отношений в 1919 г. и в 1939 г. являются подлогами, грубо сфабрикованными неизвестными политическими провокаторами в конце 1990-х гг. и транслированными в СМИ некоторыми поверившими в их подлинность политиками и публицистами. Сочинение этих бумаг понадобилось для достижения ясных политических целей - формирования и внедрения в общественное сознание мифа о расположенности Сталина к Церкви и православной религии еще до войны, создания положительных образов «православного» Сталина и «патриотического» сталинского руководства. Соответственно все сюжеты в историографии и в учебных пособиях (версия о радикальном изменении государственно-церковного курса до Великой Отечественной войны уже вошла в состав сюжетов ряда вузовских учебников и хрестоматий по отечественной истории ХХ в., рекомендованных Министерством образования РФ), необходимо признать не соответствующими действительности.

Игорь КУРЛЯНДСКИЙ, старший научный сотрудник ИРИ РАН, кандидат исторических наук

Влад. Бонч-Бруевич

ЧТО ЧИТАЛ ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ ЛЕНИН В 1919 г.

Хотя Владимир Ильич в послесловии в книжке "Государство и революция" заявил, что "революцию приятнее делать, чем изучать", но на самом деле в вихре событий он невероятно много читал, много писал, много литературно работал. И если я, входя в кабинет Председателя Совета Народных Комиссаров, заставал Владимира Ильича у правого окна, заложившего руки за спину под пиджак, или державшего большие пальцы обеих рук в прорезях жилета, устремленно смотрящего вдаль на Кремлевскую площадь, нередко так глубоко задумавшегося, что он не слыхал шаги входящего, то я наверно знал, что надо готовить бумагу, что вскоре Владимир Ильич засядет за писание, и что тогда мелкий, ровный почерк испещрит множество листов, которые надо будет из всех сил торопиться переписывать для проверки Владимиром Ильичем всего написанного. И так не хотелось в эти часы его глубокой думы беспокоить повседневной работой, той необходимой, важной и нужной прозой жизни, которая сосредотачивалась в то время в Управлении Делами Совнаркома.

Когда Владимир Ильич начинал писать, то он писал запоем, почти без помарок, очевидно едва успевая рукой записать то, что он ранее до мелочей продумывал, что творил во время самого процесса писания. И когда он был особенно увлечен работой, как, например, при написании его известного памфлета "Ренегат Каутский и пролетарская революция", когда он буквально пылал гневом, тогда Владимир Ильич прекратил все дела по работе в Совнаркоме, запирался в кабинете и целые дни до поздней ночи писал это изумительное по силе произведение последних лет его литературной деятельности.

Трудно нам, рядовым работникам, представить себе всю силу и мощь, гениальных восприятий, разобраться во всей глубокой и скрупулезной лабораторной работе, которая проводится такими редко встречающимися всеобъемлющими умами, к которым принадлежал ум Владимира Ильича. И нам, желающим знать все из жизни и деятельности нашего действительно незабвенного вождя, приходится по капельке собирать решительно все, что характеризует духовный облик великого мыслителя, борца и революционера мысли и дела.

В июне 1919 г. в поисках за указанием всей общественной литературы вышедшей в 1918 г. и в 1919 г., которая мне была нужна для некоторых моих работ, я наткнулся на "Книжную Летопись" в издании "Книжной Палаты", продолжавшуюся издаваться соединенными номерами и в эти тяжелые годы. В них я нашел многое, что искал. Я тотчас же приобрел номера этого журнала для Владимира Ильича и передал их ему. Владимир Ильич сейчас же занялся их просмотром и выразил удивление, что несмотря на царившую всюду разруху, особенно тяжело отзывавшуюся на писчебумажной и полиграфической промышленности, издано так много разнообразных и хороших книг.

Просматривая номера "Книжной Летописи", Владимир Ильич отмечал на полях все, чем он заинтересовался и как всегда, так и здесь проявил свою склонность к систематизации и порядку. Помимо того, что он чертой и нотабенами химическим карандашом отметил на полях все книжки, его заинтересовавшие, подчеркнув их названия, а в некоторых местах и содержание, он в правом углу первой страницы каждого номера журнала выписал "N и далее N" под этой надписью, столбиком в цифровом восходящем порядке, крупно и четко выписал все номера тех книг, которые пожелал прочесть. В некоторых местах, те номера, которые его особенно заинтересовали, он - написав их в столбике - особо крупно выносил их в поле налево, несколько раз подчеркнув, иногда закружив в круги, и написал слово "особенно".

В одном только месте, именно в NN 21-23, июнь 1918 г., выписывая NN, он сделал ошибку, написав сначала 1886, а потом 1879. Все ясно, отчетливо, систематично, как всегда и все он делал от малого до великого. Те номера, которые занимали, очевидно, среднее место по интересу, он кроме того подчеркнул в тексте одной чертой. Интересовавшие его журналы он не только отметил на первой странице номера "Книжная Летопись" на какой именно странице значится этот журнал, но и выписывал название его, например, "Накануне", "Утроба".

Я полагаю, что всем нам будет интересно знать, чем же именно заинтересовался Владимир Ильич из всей литературы на русском языке, вышедшей в бурные годы 1918 г. и в 1919 г., просмотрев все номера "Книжной Летописи" за 1918 г. за весь год, а 1919 г. с январского номера (N 1) по N 17 7-го мая 1919 г. - включительно.

Все свои пометки Владимир Ильич сначала делал карандашом (химическим), которым он сделал отметки на всех номерах 1918 г. В номерах 1919 г. он начал делать пометки синим карандашом и потом перешел с N 10 (10 марта 1919 г.) на обыкновенный карандаш, наименее хорошо сохранившийся.

Подсчитывая все то, чем заинтересовался Владимир Ильич в "Книжной Летописи", мы видим, что из всех 5326 зарегистрированных в 1918 г. "Летописью" книг и брошюр Владимир Ильич остановился на 56 книгах, т.-е. на 1% всей массы изданных в этот год книг. А в той же "Летописи" за 1919 г. (по май) напечатан перечень 3415 книг, из которых Владимир Ильич заинтересовался лишь 22 книгами, т.-е. 3/4% всего печатного книжного материала за это время.

Конечно, к этому надо внести поправку, что он получал довольно много книг непосредственно от авторов их, но все-таки это число знаменательно. Кроме того следует учесть, что Владимир Ильич очень много читал иностранных книг, получавшихся им в другом порядке. Совершенно ясно, что Владимир Ильич, обладая огромными знаниями, читал книги с большим выбором, только для намеченной им цели, что ясно видно из дальнейшего анализа всего этого материала.

Из журналов его заинтересовали только два - "Накануне" и "Утроба". Если мы рассмотрим отмеченные книги, которые составляют 80 названий (56+22+2=80), и распределим их по отделам, то увидим, что более всего его в эти годы интересовали книги:

1) Публицистика, связанная с революциями 1917 и 18 гг... ..31 книга

2) Аграрный вопрос........................................ …………………7 "

3) Беллетристика.......................................... …………………...7 "

4) Вопр. социологии и истории............................. ……………6 "

5) Вопросы религии........................................ …………………4 "

6) Деятельность партий.................................... ………………..3 "

7) Истории революций в других странах..................... ……….3 "

8) Анархизм............................................... ……………………...3 "

9) Вопросы капитализма.................................... ……………….3 "

10) Документы царизма...................................... ………………2 "

11) Рабочий вопрос......................................... ………………….2 "

12) Библиография........................................... …………………..2 "

13) Журналы................................................ ……………………..2 "

14) Интернационал.......................................... ………………….1 "

15) Кооперация............................................. …………………….1 "

16) Статистика............................................. ……………………..1 "

17) Вопросы искусства...................................... …………………1 "

18) Жизнь окраин........................................... ……………………1 "

19) Производит. силы России................................ …………...…1 "

Итого.................................................................................80 книг

Из беглого обзора этой таблицы мы видим, что Владимира Ильича более всего заинтересовала публицистика, связанная с революциями 1917 г. и 1918 г. Более чем одна треть (31) всех книг, отмеченных им, падают на этот отдел. Если же мы соединим: "публицистику, связанную с революциями 1917 и 1918 г. г., вместе с отделом, характеризующим "деятельность партий", а также, если мы прибавим "анархизм", "документы царизма", "журналы", ибо Владимир Ильич интересовался здесь журналами тех общественных групп, которые находились в оппозиции к советской власти, и прибавим книги по "вопросам религии", то тогда мы получим крайне интересные цифры. Оказывается, что из 80 книг, отмеченных Владимиром Ильичем в полутора годах "Книжной Летописи", эти отделы составляют почтенное число в 45 изданий, т.-е. более, чем половина книг принадлежит вопросам практической политики того времени, политики связанной с деятельностью наших врагов. Литературу с.-р. и к.-д. всех оттенков, попов, анархистов, меньшевиков всех формаций, белогвардейцев, монархистов, литературу всех инако-мысливших, всех инако-действовавших, так или иначе, вольно или невольно, направлявших свою критику, свои писания, свои воззвания, свою мысль - против рабоче-крестьянского правительства, против коммунистической партии, а потому об"ективно (а часто и суб"ективно) переходившую в явную контрреволюционную литературу, эту литературу Владимир Ильич изучал самым тщательным, подробным образом. Владимир Ильич всегда во всех подробностях хотел знать врага и как истинный стратег не жалел времени на изучение всех позиций противника. Если мы присмотримся ко всем подчеркиваниям отдельных мест в перечнях "содержания" различных сборников и книг им отмеченных, то здесь мы еще более убедимся, с какой остротой и разносторонностью изучал Владимир Ильич все большие и маленькие, теоретические и практические позиции тех, кто вел борьбу против пролетарской диктатуры.

Так, Владимиром Ильичем усиленно отмечен N 986. "Год русской революции (1917-1918 г.г.)", где сосредоточились все выдающиеся писатели, и практические деятели С-р-ов, обрушившиеся под флагом народовластия с критикой на большевиков.

Особо заинтересовывает его N 1444 "Социализация женщин", где В. И. подчеркивает все содержание этой нелепой книжки, наделавшей так много шума за границей. Обращает его внимание N 1712 "За Родину", "Журнал-сборник" правых эс-эров, где "патриотически" завывали Брешковская, Аргунов, Сталинский, Огановский и иже с ними; эти "спасители" любимого отечества, как известно, быстро предали русский народ, ставши провозвестниками и помощниками иностранной капиталистической интервенции.

В социал-демократическом сборнике "Наш Голос" он подчеркивает статьи Валентинова, уместившегося рядом с Кусковой, Львова-Рокиевского, приютившегося под одной обложкой с Мальянтовичем и той же Кусковой. Особенно сильно привлек его внимание пикантный сборник "Народ и Армия", где, как в Ноевом ковчеге, собрались Потресов с Гоцем, Розанов с Верховским, Станкевич с Болдыревым и Пораделовым.

N 2551, под заманчивым названием "Революционная техника", весь сплошь испещрен пометками Владимира Ильича. Обнаглевшие с.-р.-авантюристы, здесь выпустили для всеобщего сведения все то, что они знали, как организовывать тайные нелегальные типографии, правила конспирации и т.д.

Эс-эры работали здесь целиком на монархистов, на кипевших к нам ненавистью членов союза русского народа.

Злоба и ненависть к партии пролетариата объединили всех стоявших по ту сторону баррикад.

Также испещряет своими подчеркиваниями Владимир Ильич N 4073, книгу Айхенвальда "Наша революция, ее вожди и ведомые", где такие главы, как "О большевиках", "самоубийство России", "Гогенцоллерн и Бронштейн", "Революционеры-ремесленники", "Конец революционной романтики", обращают его особое внимание.

В NN 5-8 за февраль 1918 года Владимиром Ильичем отмечен особенно N 364: Богданова. Вопросы социализма. 1) Коллективистический строй. 2) Завтра ли?. 3) Программа культуры. 4) Военный коммунизм и государственный капитализм. 5) Государство-коммуна. 6) Идеал и путь. М. 1918. Книгоиздательство Писателей в Москве.

Эта книга, которой Владимир Ильич заинтересовался "особенно", в тексте перечня им отмечена не только нотабеной и не только подчеркнуты, как везде, автор и название книги, но и двумя крупными перпендикулярными чертами на полях. Это объясняется тем, что Владимир Ильич особенно чутко следил за литературной деятельностью А. А. Богданова, философскую точку зрения которого он не только не разделял, но жестоко опровергал в своей книге "Материализм и эмпириокритицизм". Ранее этого, еще в 1907 г., Владимир Ильич счел необходимым обратить внимание на философские произведения А. А. Богданова, когда он разбирал его произведения "Эмпириомонизм". Об этом упоминает и Л. Б. Каменев в своем "предисловии ко второму изданию" собрания сочинений В. И. Ленина. Он говорит: "достаточно сказать, что до сих пор не найдены такие ценнейшие работы Владимира Ильича, как его рукописный разбор "Эмпириомонизма" А. Богданова (1907 г.) (См. IX стр. предисловия). Когда одно время пропаганда богдановских взглядов, к которым он относился совершенно отрицательно, вновь усилилась, Владимир Ильич тотчас же сказал мне, что он хотел бы, чтоб его книга об эмпириокритицизме была немедленно повторена изданием, что и было сделано.

Отмечен В. И. N 1014, Кропоткин П. Собрание сочинений том. II. Великая Французская революция 1789-1793. Перевод с французского под редакцией автора.

К этой работе великого анархиста Владимир Ильич относился совершенно особенно. Он не раз говорил мне, что считает историю французской революции, написанную П. А. Кропоткиным, лучшей из всех историй французской революции, написанных до сего времени. Он неоднократно высказывал пожелание, чтобы она была напечатана по крайней мере в ста тысячах экземпляров и размещена нашим правительством во все библиотеки нашего союза, начиная с волостных, изб-читален, при фабриках, заводах, во всех военных и морских библиотеках, одним словом решительно везде в как можно большем количестве экземпляров. По просьбе Владимира Ильича мною была составлена смета на отпечатание этой работы П. А. Кропоткина в ста тысячах экземпляров "четким и ясным шрифтом, на хорошей бумаге, хорошо сшитую, в переплетах", - как задал мне задачу Владимир Ильич. К сожалению, тогда в 1919 г., по техническим соображениям, эту задачу осуществить не удалось. Владимир Ильич опять вернулся к этой мысли при свидании его с П. А. Кропоткиным, происшедшем у меня на квартире в моей рабочей комнате, и которое я вскоре полагаю описать подробно. Здесь Владимир Ильич предложил Петру Алексеевичу издать его работу, охарактеризовав ее в самых лучших выражениях и особенно подчеркнув, что роль рабочих и ремесленников автором работы выдвинута на первый план. П. А. Кропоткин не только не возражал против такого широконародного издания, но, видимо, очень обрадовался, не преминув все-таки сказать, что он ставит только одно условие, как анархист - чтобы книга появилась не в государственном издательстве, а в каком угодно другом, лучше всего в кооперативном. Владимир Ильич улыбнулся и сказал:

Конечно это ваше желание вполне может быть выполнено, раз вы этого хотите, мы издадим ее в совершенно удобной для вас форме.

Кто мы? Правительство? - заволновался Петр Алексеевич.

Нет, нет!.. - поспешил успокоить глубокого старца Владимир Ильич, добродушно смеясь и ласково смотря на Петра Алексеевича, - правительство здесь не при чем, у нас есть вольные издательства, просто группы литераторов, культурных работников, занятых просвещением масс.

Вот это другое дело! - обрадовался Петр Алексеевич, не желавший на старости лет впадать в грехопадение государственника, имеющего какую-либо связь с каким бы то ни было правительством.

Тогда при таких условиях, я, конечно, соглашусь издавать.

К сожалению, это дело еще до сих пор не сделано, а его надо бы сделать по завету Владимира Ильича и подарить широчайшим рабочим крестьянским массам, в честь и славу великого бунтаря П. А. Кропоткина, ту книгу, которую так высоко ценил, скупой на похвалу и рекомендацию, Владимир Ильич.

Владимир Ильич, руководя в эту эпоху гражданской войной на всех фронтах, на фронте литературном изучал наших классовых врагов, их произведения, устремляя всю свою сосредоточенную волю к единой цели.

Когда Владимир Ильич закончил чтение "Книжной Летописи", он прислал мне записочку такого содержания:

Л. Б. Каменев как раз пришел к Владимиру Ильичу, когда он, как роман, читал "Книжную Летопись", очень заинтересовался журналом и тотчас же попросил и ему достать этот журнал.

Через несколько дней стали поступать книги для Владимира Ильича, которые я передавал ему. Здесь же возник вопрос о желании Владимира Ильича иметь под руками собрания сочинений классиков и толковый словарь Даля. Из классиков были доставлены: Достоевский, Гоголь, Гончаров, Лермонтов, Некрасов, Толстой Л. Н., Грибоедов, Тургенев, Пушкин. Кроме того, Владимир Ильич захотел иметь собрание сочинений Мережковского, Короленко, Радищева, Пруткова, Майкова, Надсона, Лескова, Г. Успенского, Аксакова, С.Т., Писарева, Салтыкова-Щедрина, Левитова, Кольцова, Тютчева, Григоровича, Добролюбова, Помяловского, Фета, Апухтина, Толстого А. К., Чехова, Златовратского. Все эти книги были доставлены из центрального книжного склада Московского Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов. В кабинете Владимира Ильича поставлен был шкаф, куда все эти книги в переплетах и были помещены.

Кроме того, после, сюда же были прибавлены собрания сочинений Н. Г. Чернышевского, Белинского, Плеханова, Засулич.

Словарь Даля Владимир Ильич поместил на вертящейся шифоньерке и очень часто просматривал его.

Владимир Ильич не давал мне покоя, почему нет и нет счета на книги. В то время очень трудно было выцарапать из наших учреждений счет на отпущенное. Мне пришлось вести официальную переписку через Управление делами Совнаркома, добиваясь получить счета. Наконец, пришло отношение от отдела печати Московского Совета, а при нем счет N 917 от 22 ноября 1919 г., на классиков. Счет и отношение были адресованы на имя Председателя Совета Народных Комиссаров В. И. Ленина.

Отдел Печати М. С. Р. и К. Д. должен был объяснить причину задержки счета и писал: "Отдел Печати М. С. Р. и К. Д. извещает, что задержка в подаче счета произошла в связи с общей переоценкой книг и с выяснившейся необходимостью согласовать цены Петроградских изданий с Московскими". Владимир Ильич, помню, очень ворчал на это дипломатическое объяснение и был очень недоволен порядками в наших книгораспространительских аппаратах.

Одновременно поступил счет (фактура N 120) от 18 декабря 1919 г., на толковый словарь Даля и счет от "Центропечати", которую возглавлял тов. Б. Ф. Малкин. Владимир Ильич сказал мне, чтобы я все это оплатил из его жалования. Жалование В. И. получал крайне маленькое.

Я стал доказывать ему, что это неправильно, что классики стоят в его кабинете, как Председателя Совнаркома, что эти книги - инвентарь кабинета, почему и должны быть оплачены на казенный счет. Когда я попытался доказать, что и книги из "Книжной Летописи" тоже не должны быть оплачиваемы им лично, то он об этом и слушать не хотел и стал шутя упрекать меня, что я хочу грабить казну в его пользу. Наконец, мы нашли компромисс: за книги, полученные по отметкам "Книжной Летописи", платит он, Владимир Ильич. За словарь Даля - также платит он, а классиков, которые "должны поступить тотчас же в общественное пользование всех народных комиссаров", он разрешил оплатить из средств Совнаркома, ассигнованных на библиотеку Совнаркома. На счете словаря Даля сделал две пометки: "В. Д. Бонч-Бруевичу - в архив"; последнее слово подчеркнуто четыре раза. Это был условный знак, что этот документ должен быть сохранен у меня лично. Далее в большом кружке Владимир Ильич пометил: "помню, что 500 руб". Это он справлялся ранее о цене словаря Даля, и ему сообщили эту цену, а на фактуре цену не обозначили. Владимир Ильич, тотчас же ее восстановил. На отношении отдела печати о классиках я тотчас же должен был сделать надпись: "тов. Маркелову, в бухгалтерию. Уплатите по этому счету за счет сумм на библиотеку Совнаркома. В. Бонч-Бруевич".

Тут я заболел и не мог сейчас же оплатить счета. 4 января 1920 г. я получил от Владимира Ильича записку следующего содержания:

Дорогой В. Д.!

Мою библиотеку оплачиваю я лично.

Прошу Вас, когда выздоровеете, заплатите все.

+ 500 (Даль)

Ваш Ленин.

Прилагаю 4000 рублей.

Москва, Кремль.

Выздоровев, я, конечно, все сделал так, как хотел Владимир Ильич.

Все уплатил, везде получил расписки, показал их ему и тщательно сохранял до сего времени, чтобы передать их теперь в Институт имени В. И. Ленина.

Классики были оставлены в кабинете Председателя Совнаркома, а книжки, полученные по отметкам из "Книжной Летописи", Владимир Ильич взял к себе на квартиру.

Так закончился этот вопрос с книгами, где еще раз так рельефно выяснилась вся изумительная щепетильность Владимира Ильича в денежных вопросах, не покидавшая его ни в тяжелые дни эмигрантской жизни, ни тогда, когда он стоял на вершине власти.

Мне посчастливилось отыскать в моем архиве, находящемся в неразобранном виде, почти все номера журнала "Книжная Летопись" за 1917 г., которые были тогда же просмотрены Владимиром Ильичем, когда и все остальные NN этого журнала за 1918 и 1919 г.г., и о чем я писал в предыдущем номере журнала "На Литературном Посту"*.

Так же, в том же порядке и с той же тщательностью, и в этих NN Владимир Ильич сделал отметки тех NN книг, которые его заинтересовали, и которые он пожелал прочесть. И здесь он более всего обращает внимание на изучение литературы, вышедшей из-под пера наших классовых врагов, желавших во что бы то ни стало нанести существенный вред социал-демократической партии большевиков. В 1917 году, когда совершилась февральская революция, и когда наша партия заняла определенную и непримиримую позицию ко всем соглашательским партиям, но когда мы еще не были достаточно сильны, само собой понятно, на нас со всех сторон сыпались удары, нам приходилось отвоевываться, и все это довольно отчетливо отразилось в литературе.

В нашем распоряжении имеются NN "Книжной Летописи", начиная с 18 апреля (NN 13 и 14) и до N 50, вышедшего 31 декабря 1917 г., т.-е. как раз за то время, когда Владимир Ильич только что прибыл из-за границы, повел свою страстную пропаганду против империалистической войны за мир, пропаганду за хлеб и землю для крестьян и за весь уклад нового социалистического государства, вплоть до октябрьской революции и ее первых бурных месяцев.

Владимира Ильича интересуют в этот период, книжки, исследовавшие наши земельные отношения, и он затребовал себе работу Браина А. М. Крестьянское хозяйство Уфимской губернии. (По данным подворной переписи 1915 года). Уфа, 1916 г. Также его заинтересовала книжка Дроздова И. Р. Судьба дворянского землевладения в России и тенденции к его мобилизации. С предисловием Маслова П. Г., 1917 г.

К этому же циклу работ относится книга В. Баньковского Аграрная эволюция и польское землевладение в западном крае. К отмене ограничений польского землевладения и к аграрному вопросу. П. Г. 1917 г.

Особой нотабеной он отмечает книжку Фалькнер М. (Смит). Продовольств. вопрос в Англии. П. Г. 1917 г.

И далее, все, что только выходило тогда в свет по жгучему вопросу продовольствия когда в городах всюду стояли очереди, вводилась карточная система и пр., Владимир Ильич требовал себе на прочтение. Так коллективный труд Бобынина Н. Н. - Бунина И. И., - Гринкова С. С., - Панкратова К. А., - Семашко В. Ф. и Яковлева К. А., вышедший под заглавием "Организация заготовки хлебов в Тамбовской губернии. Материалы по вопросам организации продовольственного дела. Под общей редакцией А. Чаянова. Вып. III. М. 1916 г., Владимир Ильич отмечает особенно усиленно многократным отчеркиванием на полях и отметкой нотабеной.

Другое подобное исследование, изданное экономическим отделом Главного Комитета Всероссийского Земского Союза под названием "Материалы по продовольственному делу, разосланные продовольственным отделением на места, "- отчеркнуто Владимиром Ильичем многократно.

Ребром поставленный в нашей политической жизни национальный вопрос, отразившийся и в литературе, живо заинтересовывает Владимира Ильича, и он усиленно подчеркивает, например, книжку Красина П. Национальный вопрос (очерки). Национальное пробуждение русского общества и национальные идеи его истории. Харьков, 1917.

Привлекает его внимание также книжка Безобразова П., Раздел Турции П. Г. 1917 г.

Книги В. Чернова, на тему об империализме: "Империалистические мечты и действительность" и "Сквозь туман грядущего", изданные партией социалистов-революц., каждая по 100.000 экз., усиленно отмечены Владимиром Ильичем.

Идеи милитаризма и империализма, столь волновавшие тогда все на фоне огромной империалистической бойни, также отразились и в нашей литературе. Владимир Ильич усиленно подчеркивает, отмечая нотабеной, книжку Ишханяна Б. Развитие милитаризма и империализма в Германии. Историко-экономическое исследование. С предисловием проф. М. Н. Туган-Барановского. П. Г. 1917 г.

Брошюра Рейснера М. Война и демократия, П. Г. 1917, также отмечена Владимиром Ильичем.

Но что особенно живо его интересует с усиленными подчеркиваниями, и отметками, - это книжки и отчеты, говорящие о настроении масс в вопросах войны. Так в N 20-21 от 27 мая 1917 г. журнала "Книжная Летопись", под N 5011, 5012, 5013 и 5014, опубликованы стенографические отчеты делегатов фронта. При чем эти отчеты изданы по дням за 24, 25, 26, 28 и 30 апреля 1917 г. и отпечатаны были в государственной типографии в Петрограде. Владимир Ильич и в тексте, и на полях, и в начале номера, везде особенно усиленно подчеркивает эти отчеты, выписывает их номера, подчеркивает выписанное, - одним словом выказывает особо сильное желание их иметь у себя.

Книжки, вышедшие из-под пера наших социал-демократов меньшевиков и плехановцев, а также других "крайних" партий, всецело погрузившихся в настроения ура-патриотические, также весьма заинтересовали Владимира Ильича, и он затребовал всю литературу этого сорта. Так он отметил книжки: Веры Засулич. Верность союзникам П. Г. 1917 г., издание центрального военно-промышленного комитета. Виктора Чернова. Война и "третья сила". Сборник статей П. Г. 1917 г., изд. партии социалистов-революционеров.

Особое его внимание привлекает коллективная работа такого совершенно неожиданного конгломерата сотрудников, старых и заядлых идейных врагов, как В. Короленко, П. Кропоткина, Г. Плеханова, Бернарда Шоу, которые совместно выпустили книжку под соблазнительным названием "Нужна ли война?" в издательстве "Народоправство" в Москве (1917 г.) и отпечатали ее в количестве 25.000 экземпляров, т. е. для самого широко народного распространения.

Этот любопытный документ привлек особое внимание Владимира Ильича, и он дважды подчеркнул эту знаменательную книжку. Семью чертами на полях отметил Владимир Ильич книжку Г. В. Плеханова "Война и Мир", изданную издательством "Единства" в количестве 250.000 экземпляров.

Три черты и нотабену получила книжка Н. В. Васильева "Правда" против истины. Солдатам на фронт и в казармы, рабочим на заводы и фабрики. Тем и другим не в обиду, а на серьезное размышление. П. Г. 1917 г. Это произведение старого эмигранта с.-д., жившего долгое время в Швейцарии (в Берне) и занимавшего ответственный пост в местном рабочем движении, сильно заинтересовало Владимира Ильича.

Некий Евг. Горец разразился брошюрой "Изменники предатели России", в роли которых, конечно, изображались мы, большевики, также отчеркнута Владимиром Ильичем. Гурьев А. написал "Утопию большевиков" М. 1917 г., (издательство "Воля"). И ее Владимир Ильич захотел посмотреть. То же издательство "Воля" издала в количестве 26.000 экземпляров книжку И. А. Ртищева "Кто из нас буржуй?" и Владимир Ильич особенно энергично затребовал ее.

Изданная "союзом солдат-республиканцев" книжка Б. Н. Воронова "Большевики" привлекла особое внимание Владимира Ильича.

Неожиданное выступление Валерия Брюсова в качестве политика, который с своей стороны давал рецепт "Как прекратить войну" - конечно, тотчас же была отмечена Владимиром Ильичем для прочтения.

Произведение клеветника на Владимира Ильича Г. Алексинского, вернувшегося из эмиграции и отвергнутого даже меньшевистским советом рабочих депутатов, - "Война и революция", - также была затребована Владимиром Ильичем.

После июльского выступления травля большевиков усиливается решительно всеми партиями, и эта травля тотчас же отражается в литературе. Появляются книжки, всеми способами охуляющие большевиков вообще и, в частности, Владимира Ильича. Литературу этих непосредственных врагов Владимир Ильич изучает особенно тщательно.

Отмечены книжки:

Горев Б. И. Кто такие Ленинцы и чего они хотят? П. Г., 1917 г.

Маркин А., Большевики и меньшевики и какое между ними различие, М. 1917 г., и многие другие, помимо ранее указанных, на те же темы.

Воспоминания общественных деятелей этой эпохи всюду отмечаются Владимиром Ильичем.

Многократно отмечена книжка Каутского К. Русская революция 1917 г. и немецкая социал-демократия. М. 1917 г.

Книжка другого крупного работника и политика с.-д. итальянской партии Ф. Турати "Современная классовая борьба и социализм" - усиленно отмечена Владимиром Ильичем, при чем красочное содержание этой книжки все подчеркнуто.

И это "оглавление" испещрено подчеркиваниями Владимира Ильича. Уже из этого краткого перечня книг, затребованных Владимиром Ильичем из "Книжной Летописи" 1917 г., показывает нам ту же настойчивость и систематичность в деле изучения главнейших произведений и наших партийных врагов и больших исследований экономической, социальной и бытовой стороны жизни широких масс населения, и чистая теория экономики, все, все его интересует, притягивает, над всем он усиленно работает.

В этих номерах "Книжной Летописи" Владимиром Ильичем всего отмечено сто сорок два названия книг, которые по отделам распределяются следующим образом:

1. Вопросы социологии и истории…………….. 38

2. Деятельность партий. . . . . …………………..29

3. Вопросы войны. . . . . . . . …………………….22

4. Публицистика. . . . . . . . . ……………………..15

5. Аграрный вопрос. . . . . . . ……………………11

6. Вопросы милитаризма и империализма. . . 8

7. Продовольственный вопрос. . . ………………..3

8. История революций в др. странах …………….4

9. Документы царизма. . . . . . ……………………2

10. Кооперация. . . . . . . . . . ……………………….2

11. Естествознание. . . . . . . . ……………………...2

12. Национальный вопрос. . . . . …………………2

13. Вопросы философии. . . . . . ………………….1

14. Вопросы капитализма. . . . . ………………….1

15. Вопросы религии. . . . . . . …………………….1

16. Беллетристика. . . . . . . . ………………………1

А всего. . . . ………………………………………142 кн.

Из этого статистического подсчета мы видим, что жгучие вопросы дня, отраженные в литературе, стоят на первом месте.

*1 См. мою статью в N 1 журнала "На Литературном Посту".

В. И. Ленин

Полное собрание сочинений

Пролетарии всех стран, соединяйтесь

Издание пятое

Печатается по постановлению Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза

Предисловие

В тридцать седьмой том Полного собрания сочинений В. И. Ленина входят произведения, написанные с конца июля 1918 по 11 марта 1919 года, в период развертывания иностранной военной интервенции против Советской республики и гражданской войны в стране.

В этих произведениях Ленин определяет задачи Коммунистической партии, Советов и профессиональных союзов, всех трудящихся по обороне страны, намечает и обосновывает мероприятия по мобилизации всех сил и ресурсов для разгрома интервентов и белогвардейцев. Вместе с тем Владимир Ильич развивает в них марксистское учение о диктатуре пролетариата, разрабатывает важнейшие проблемы социалистического строительства, уделяя особое внимание политике партии и Советской власти по отношению к среднему крестьянству и другим мелкобуржуазным слоям. Большое место в ленинских работах занимают вопросы международного рабочего движения. В том входит гениальный труд В. И. Ленина «Пролетарская революция и ренегат Каутский».

Вторая половина 1918 года явилась одним из самых трудных и тяжелых периодов в истории Советского государства. К августу враги заняли три четверти территории страны. Советская республика оказалась в огненном кольце фронтов и была отрезана от своих основных продовольственных, сырьевых и топливных районов. В борьбе против республики Советов объединились силы иностранных интервентов и внутренней контрреволюции. Север Европейской России оккупировали англо-франко-американские империалисты. Поволжье, Урал и значительная часть Сибири были захвачены поднявшим мятеж чехословацким корпусом. Во Владивостоке высадились японские, американские и английские войска, с помощью которых белочехам и русским белогвардейцам удалось захватить также территорию Дальнего Востока. Прибалтика, Белоруссия, Украина, Грузия были оккупированы германскими войсками. В Средней Азии и Закавказье началась английская интервенция. В ряде районов страны вспыхнули контрреволюционные мятежи.

Глубокий анализ сложившейся обстановки и характеристику военного положения Советской республики в это время Ленин дал 29 июля 1918 года в речи на Объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета, профессиональных союзов и фабрично-заводских комитетов Москвы, открывающей настоящий том. Он показал подлинные цели англо-американских и французских империалистов, которые, прикрываясь лицемерными фразами о «защите» русского народа от немцев, на деле проводили политику удушения Советской власти, пытались снова втянуть Россию в мировую империалистическую войну.

Ленин разоблачает в своей речи российских капиталистов, помещиков и кулаков, которые ненавидели Советскую власть и, пытаясь восстановить старые порядки, предавали интересы родины, шли на заключение грабительских договоров с империалистическими державами. Этот пример, подчеркивает Владимир Ильич, еще раз подтверждает ту истину, что, когда дело доходит до основ экономической власти эксплуататоров, до их собственности, до классовых прибылей, они забывают все свои лживые фразы о любви к отечеству и независимости, продают родину и вступают в торгашеские сделки против своего народа с какими угодно чужеземными реакционными силами.

Положение Советской республики особенно осложнилось осенью 1918 года. Выступая 22 октября 1918 года с докладом на Объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета, фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов, Ленин констатировал, что никогда ранее Республика не находилась в столь опасном положении. Определившаяся к этому времени победа Антанты в мировой империалистической войне развязывала ей руки для усиления и расширения военной интервенции против страны Советов. Ленин раскрывает также сущность тактики германской буржуазии, направленной на заключение классового союза со своим недавним врагом – буржуазией стран Антанты для борьбы против Советской России и назревавшей пролетарской революции на Западе. К союзу с Антантой, говорит Ленин, стремится и буржуазия оккупированных Германией областей, которая после ухода германских войск оказалась бы не в состоянии удерживать свое господство собственными силами.

Ленин неустанно разоблачал перед трудящимися хищническую сущность империализма. В «Письме к американским рабочим» он обнажил подлинное лицо империалистов США, награбивших сотни миллиардов долларов на народном горе и бедствиях. Сама Америка, писал Ленин, стала «одной из первых стран по глубине пропасти между горсткой обнаглевших, захлебывающихся в грязи и в роскоши миллиардеров, с одной стороны, и миллионами трудящихся, вечно живущих на границе нищеты, с другой» (см. настоящий том, стр. 49). Ленин показал, что американский империализм всегда пытается маскировать свои грязные цели затемняющей суть дела фразеологией. В 1898 году он душил Филиппины под предлогом их «освобождения», а в 1918 году пытался задушить Советскую республику под предлогом «защиты» ее от немцев. Ленин подчеркнул, что американские и английские империалисты по своим хищным аппетитам и грабительской политике в сущности не отличаются от германских захватчиков. Своими действиями, указывает Ленин, англо-американский империализм разоблачил себя перед трудящимися массами всех стран как душитель народов и палач революционного движения.

Ленин внимательно следил за ходом революционного движения в капиталистических странах. Как только стали поступать первые сообщения о политическом кризисе в Германии, по его предложению 3 октября было созвано Объединенное заседание ВЦИК, Московского Совета с представителями фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов. На заседании было зачитано письмо Ленина по поводу германских событий, в котором он призвал пролетариат России напрячь все силы для помощи немецким рабочим и предлагал, несмотря на трудное положение с продовольствием в самой Советской республике, создать на каждом крупном элеваторе запасы хлеба для немецких рабочих. Ленин горячо приветствовал Ноябрьскую революцию 1918 года в Германии.

Большое значение придавал В. И. Ленин правильной информации трудящихся капиталистических стран о событиях в России. В «Письме к американским рабочим», проникнутом идеями пролетарского интернационализма, он обратился к рабочим Америки со словами правды об Октябрьской революции в России, рассказал о великих революционных преобразованиях, осуществленных в стране Советов, о миролюбивой внешней политике Советского государства. «Рабочие всего мира, – писал Ленин, – в какой бы стране они ни жили, приветствуют нас, сочувствуют нам, рукоплещут нам за то, что мы порвали железные кольца империалистских связей, империалистских грязных договоров, империалистских цепей, – за то, что мы вырвались на свободу, пойдя на самые тяжелые жертвы ради этого, – за то, что мы, как социалистическая республика, хотя бы и истерзанная, ограбленная империалистами, остались вне империалистской войны и перед всем миром подняли знамя мира, знамя социализма» (стр. 53–54). «Письмо к американским рабочим», а также «Письмо к рабочим Европы и Америки» сыграли большую роль в развитии рабочего и коммунистического движения в капиталистических странах, помогли передовым рабочим понять, что представляет собою империализм, способствовали развитию в этих странах движения протеста против вооруженной интервенции в Советскую Россию.

Обращение к Красной Армии

Товарищи красноармейцы! Капиталисты Англии, Америки, Франции ведут войну против России. Они мстят Советской рабочей и крестьянской республике за то, что она свергла власть помещиков и капиталистов и дала тем пример для всех народов земли. Капиталисты Англии, Франции и Америки помогают деньгами и военными припасами русским помещикам, которые ведут против Советской власти войска из Сибири, Дона, Северного Кавказа, желая восстановить власть царя, власть помещиков, власть капиталистов. Нет. Этому не бывать. Красная Армия сплотилась, поднялась, прогнала помещичьи войска и белогвардейских офицеров от Волги, отвоевала Ригу, отвоевала почти всю Украину, подходит к Одессе и к Ростову. Ещё немного усилий, ещё немного месяцев борьбы с врагом, и победа будет за нами. Красная Армия сильна тем, что сознательно и единодушно идет в бой за крестьянскую землю, за власть рабочих и крестьян, за Советскую власть.

Красная Армия непобедима, ибо она объединила миллионы трудовых крестьян с рабочими, которые научились теперь бороться, научились товарищеской дисциплине, не падают духом, закаляются после небольших поражений, смелее и смелее идут на врага, зная, что близко полное его поражение.

Товарищи красноармейцы! Союз рабочих и крестьян Красной Армии - прочен, тесен, нерасторжим. Кулаки и очень богатые крестьяне пытаются устраивать восстания против Советской власти, но их ничтожное меньшинство. Не надолго и редко удается им обмануть крестьян. Крестьяне знают, что только в союзе с рабочими одолеют они помещика. Иногда называют себя коммунистами в деревнях худшие враги рабочего народа, насильники, прилипшие к власти ради корыстных целей и действующие обманом, позволяющие себе несправедливости и обиды против среднего крестьянина. Рабоче-крестьянское правительство твёрдо решило бороться с такими людьми и очистить от них деревню. Средний крестьянин не враг, а друг рабочего, друг Советской власти. К среднему крестьянину сознательные рабочие и действительно советские люди относятся как к товарищу. Средний крестьянин не грабит чужого труда, не наживается на чужой счет, как кулаки, средний крестьянин трудится сам, живёт своим трудом. Советская власть подавит кулаков, очистит деревню от тех, кто несправедливо относится к средним крестьянам, проведёт во что бы то ни стало союз рабочих со всем трудящимся крестьянством - и беднейшим и средним.

Этот союз растёт во всём мире. Революция близится, нарастает везде. На днях она победила в Венгрии. В Венгрии установлена Советская власть - рабочее правительство. К этому неминуемо придут все народы. Товарищи красноармейцы! Стойте крепко, стойко, дружно! Смело вперёд против врага! За нами будет победа. Власть помещиков и капиталистов, сломленная в России, будет побеждена во всем мире!

Пролетарии всех стран, соединяйтесь

Издание пятое

Печатается по постановлению Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза

Предисловие

В тридцать седьмой том Полного собрания сочинений В. И. Ленина входят произведения, написанные с конца июля 1918 по 11 марта 1919 года, в период развертывания иностранной военной интервенции против Советской республики и гражданской войны в стране.

В этих произведениях Ленин определяет задачи Коммунистической партии, Советов и профессиональных союзов, всех трудящихся по обороне страны, намечает и обосновывает мероприятия по мобилизации всех сил и ресурсов для разгрома интервентов и белогвардейцев. Вместе с тем Владимир Ильич развивает в них марксистское учение о диктатуре пролетариата, разрабатывает важнейшие проблемы социалистического строительства, уделяя особое внимание политике партии и Советской власти по отношению к среднему крестьянству и другим мелкобуржуазным слоям. Большое место в ленинских работах занимают вопросы международного рабочего движения. В том входит гениальный труд В. И. Ленина «Пролетарская революция и ренегат Каутский».

Вторая половина 1918 года явилась одним из самых трудных и тяжелых периодов в истории Советского государства. К августу враги заняли три четверти территории страны. Советская республика оказалась в огненном кольце фронтов и была отрезана от своих основных продовольственных, сырьевых и топливных районов. В борьбе против республики Советов объединились силы иностранных интервентов и внутренней контрреволюции. Север Европейской России оккупировали англо-франко-американские империалисты. Поволжье, Урал и значительная часть Сибири были захвачены поднявшим мятеж чехословацким корпусом. Во Владивостоке высадились японские, американские и английские войска, с помощью которых белочехам и русским белогвардейцам удалось захватить также территорию Дальнего Востока. Прибалтика, Белоруссия, Украина, Грузия были оккупированы германскими войсками. В Средней Азии и Закавказье началась английская интервенция. В ряде районов страны вспыхнули контрреволюционные мятежи.

Глубокий анализ сложившейся обстановки и характеристику военного положения Советской республики в это время Ленин дал 29 июля 1918 года в речи на Объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета, профессиональных союзов и фабрично-заводских комитетов Москвы, открывающей настоящий том. Он показал подлинные цели англо-американских и французских империалистов, которые, прикрываясь лицемерными фразами о «защите» русского народа от немцев, на деле проводили политику удушения Советской власти, пытались снова втянуть Россию в мировую империалистическую войну.

Ленин разоблачает в своей речи российских капиталистов, помещиков и кулаков, которые ненавидели Советскую власть и, пытаясь восстановить старые порядки, предавали интересы родины, шли на заключение грабительских договоров с империалистическими державами.

Этот пример, подчеркивает Владимир Ильич, еще раз подтверждает ту истину, что, когда дело доходит до основ экономической власти эксплуататоров, до их собственности, до классовых прибылей, они забывают все свои лживые фразы о любви к отечеству и независимости, продают родину и вступают в торгашеские сделки против своего народа с какими угодно чужеземными реакционными силами.

Положение Советской республики особенно осложнилось осенью 1918 года. Выступая 22 октября 1918 года с докладом на Объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета, фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов, Ленин констатировал, что никогда ранее Республика не находилась в столь опасном положении. Определившаяся к этому времени победа Антанты в мировой империалистической войне развязывала ей руки для усиления и расширения военной интервенции против страны Советов. Ленин раскрывает также сущность тактики германской буржуазии, направленной на заключение классового союза со своим недавним врагом – буржуазией стран Антанты для борьбы против Советской России и назревавшей пролетарской революции на Западе. К союзу с Антантой, говорит Ленин, стремится и буржуазия оккупированных Германией областей, которая после ухода германских войск оказалась бы не в состоянии удерживать свое господство собственными силами.

Ленин неустанно разоблачал перед трудящимися хищническую сущность империализма. В «Письме к американским рабочим» он обнажил подлинное лицо империалистов США, награбивших сотни миллиардов долларов на народном горе и бедствиях. Сама Америка, писал Ленин, стала «одной из первых стран по глубине пропасти между горсткой обнаглевших, захлебывающихся в грязи и в роскоши миллиардеров, с одной стороны, и миллионами трудящихся, вечно живущих на границе нищеты, с другой» (см. настоящий том, стр. 49). Ленин показал, что американский империализм всегда пытается маскировать свои грязные цели затемняющей суть дела фразеологией. В 1898 году он душил Филиппины под предлогом их «освобождения», а в 1918 году пытался задушить Советскую республику под предлогом «защиты» ее от немцев. Ленин подчеркнул, что американские и английские империалисты по своим хищным аппетитам и грабительской политике в сущности не отличаются от германских захватчиков. Своими действиями, указывает Ленин, англо-американский империализм разоблачил себя перед трудящимися массами всех стран как душитель народов и палач революционного движения.

Ленин внимательно следил за ходом революционного движения в капиталистических странах. Как только стали поступать первые сообщения о политическом кризисе в Германии, по его предложению 3 октября было созвано Объединенное заседание ВЦИК, Московского Совета с представителями фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов. На заседании было зачитано письмо Ленина по поводу германских событий, в котором он призвал пролетариат России напрячь все силы для помощи немецким рабочим и предлагал, несмотря на трудное положение с продовольствием в самой Советской республике, создать на каждом крупном элеваторе запасы хлеба для немецких рабочих. Ленин горячо приветствовал Ноябрьскую революцию 1918 года в Германии.

Большое значение придавал В. И. Ленин правильной информации трудящихся капиталистических стран о событиях в России. В «Письме к американским рабочим», проникнутом идеями пролетарского интернационализма, он обратился к рабочим Америки со словами правды об Октябрьской революции в России, рассказал о великих революционных преобразованиях, осуществленных в стране Советов, о миролюбивой внешней политике Советского государства. «Рабочие всего мира, – писал Ленин, – в какой бы стране они ни жили, приветствуют нас, сочувствуют нам, рукоплещут нам за то, что мы порвали железные кольца империалистских связей, империалистских грязных договоров, империалистских цепей, – за то, что мы вырвались на свободу, пойдя на самые тяжелые жертвы ради этого, – за то, что мы, как социалистическая республика, хотя бы и истерзанная, ограбленная империалистами, остались вне империалистской войны и перед всем миром подняли знамя мира, знамя социализма» (стр. 53–54). «Письмо к американским рабочим», а также «Письмо к рабочим Европы и Америки» сыграли большую роль в развитии рабочего и коммунистического движения в капиталистических странах, помогли передовым рабочим понять, что представляет собою империализм, способствовали развитию в этих странах движения протеста против вооруженной интервенции в Советскую Россию.

Большую часть содержания тома составляют доклады и речи Ленина на митингах рабочих и красноармейцев, на рабочих собраниях и конференциях, заседаниях Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета, на съездах Советов, профессиональных союзов и других организаций. Центральным вопросом этих выступлений, отражающих деятельность Ленина как вождя партии и руководителя Советского государства, является организация защиты социалистического отечества.

Работы, публикуемые в настоящем томе и в других томах, включающих произведения периода гражданской войны, опровергают выдвинутое И. В. Сталиным положение, что Ленин якобы не был «знатоком военного дела». Это утверждение Сталина умаляло роль Ленина как организатора и руководителя вооруженной борьбы Советского государства против интервентов и внутренней контрреволюции. Доклады, речи и другие произведения Ленина наглядно показывают, насколько многогранной была деятельность Ленина по обороне Республики Советов. Он направлял всю огромную, разностороннюю работу Центрального Комитета и Советского правительства по организации разгрома врагов. Под его непосредственным руководством разрабатывалась внутренняя и внешняя политика партии в условиях войны, решались важнейшие вопросы строительства советских вооруженных сил и всестороннего обеспечения их боевых действий, определялись основные начала военно-стратегических планов и способы проведения их в жизнь.

В своих выступлениях на митингах, собраниях, различных съездах и конференциях Ленин разъясняет рабочим, крестьянам и красноармейцам внутреннее и международное положение, военную обстановку, раскрывает источники силы и непобедимости Советской власти, характеризует стоящие перед страной задачи, воодушевляет народные массы на героические подвиги на фронте и в тылу. В тревожные дни наступления белочехов на Восточном фронте Ленин каждую неделю, по пятницам, выступал на организуемых Московским комитетом партии митингах, показывая трудящимся всю опасность положения Республики Советов и призывая их напрячь силы для разгрома врага. Через все доклады и речи Ленина красной нитью проходила непоколебимая уверенность в победе над интервентами и белогвардейцами. Строительство вооруженных сил, создание кадров командного состава из рядов рабочих и крестьян, обеспечение фронта снаряжением и продовольствием, политико-просветительная работа в армии – всем этим и многим другим вопросам укрепления обороны страны Ленин уделял исключительно большое внимание.

Одной из важнейших задач Советского государства являлось обеспечение продовольствием армии и населения городов. К июлю – августу 1918 года Советская республика оказалась в чрезвычайно тяжелом продовольственном положении. Спасти страну от голода, обеспечить хотя бы минимальным количеством хлеба и другими самыми необходимыми продуктами питания красноармейцев и рабочих – забота об этом отражается во всех выступлениях и произведениях Ленина. 2 августа 1918 года Владимир Ильич написал «Тезисы по продовольственному вопросу», в которых были намечены основные мероприятия в этой области. На основе ленинских «Тезисов» были разработаны декреты Совнаркома по важнейшим вопросам продовольственной политики.

Усиление военной интервенции со стороны иностранных империалистов и обострение гражданской войны внутри страны потребовало проведения системы чрезвычайных мер, которая получила название политики военного коммунизма. Целью этой политики, вынужденной тяжелыми условиями военного времени, была мобилизация всех сил и средств страны в интересах обороны, превращение Советской республики в единый боевой лагерь. Переход к политике военного коммунизма осуществлялся постепенно, начиная с лета 1918 и до весны 1919 года. Наиболее важным звеном этой политики явилась введенная в январе 1919 года продовольственная разверстка – обязательная сдача крестьянами всех излишков сельскохозяйственных продуктов государству. Характеристику мероприятий по продовольственному вопросу, намеченных в связи с переходом к политике военного коммунизма, Ленин дал в речи на Объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета и Всероссийского съезда профессиональных союзов 17 января 1919 года. В этой речи Владимир Ильич призвал активнее выдвигать из рядов пролетариата новых работников в продовольственные органы и на транспорт, тяжелое положение которого затрудняло подвоз продовольствия. 28 января 1919 года в «Правде» была опубликована ленинская статья-призыв «Все на работу по продовольствию и транспорту!».

Ряд произведений, вошедших в том, посвящен вопросам укрепления союза рабочего класса и крестьянства, – прежде всего вопросу об отношении к среднему крестьянству, от позиции которого в конечном итоге зависел успех Советской власти в борьбе против белогвардейцев и интервентов. Ленин показывает, что Коммунистическая партия всегда выступала за соглашение и союз с середняком. 6 августа 1918 года в «Письме к елецким рабочим» Ленин указывал: «Мы за такой союз, за соглашение с средним крестьянством, ибо с ним нам, рабочим-коммунистам, расходиться не следует, и ему мы готовы делать ряд уступок» (стр. 36). 16 августа в проекте телеграммы совдепам Ленин решительно осудил имевшие место при создании комбедов извращения линии Коммунистической партии и Советского правительства по отношению к среднему крестьянству. Он подчеркнул, что никогда и ни в чем борьбы со средним крестьянством «Советская власть не объявляла и не вела». «С средним крестьянством социалистическое правительство обязано проводить политику соглашения. Советская власть доказала не раз делами свою твердую решимость следовать этой политике» (стр. 45).

Известно, что в первый год Советской власти партия проводила политику нейтрализации середняка. Объясняется это тем, что в то время еще не созрели условия для установления прочного союза со средним крестьянством. Теоретическими рассуждениями или агитационными речами, указывал Ленин, убедить середняка нельзя – для этого ему нужен собственный опыт. Вначале середняки занимали по отношению к Советской власти выжидательную, а часть их – иногда и враждебную позицию.

Вплотную вопрос о необходимости соглашения, союза с середняком встал перед партией осенью 1918 года, когда определился поворот среднего крестьянства, как и других групп мелкобуржуазной демократии, в сторону Советской власти. В статье «Ценные признания Питирима Сорокина», в докладе об отношении пролетариата к мелкобуржуазной демократии и в заключительном слове на собрании партийных работников Москвы 27 ноября 1918 года Ленин обосновывает политику рабочего класса по отношению к мелкобуржуазной демократии в связи с ее поворотом в сторону Советской власти.

Одной из главных причин этого поворота явилось аннулирование Брестского мирного договора. С крахом германского империализма многие представители мелкой буржуазии осознали, что заключение Брестского договора было единственно правильным шагом не только с точки зрения интересов пролетарской революции, но и с точки зрения национальных интересов России как независимого государства. В Советской власти они увидели надежную защиту от англо-французского и американского империализма, грабительские намерения которого по отношению к России стали ясными к этому времени для большинства представителей мелкой буржуазии.

Испытав «прелести» меньшевистско-эсеровской «демократии» на захваченных белогвардейцами территориях, крестьяне-середняки, кустари, ремесленники и другие элементы мелкой буржуазии, разочаровавшиеся в буржуазном «парламентаризме», повернули к поддержке Советской власти. На примере деятельности комбедов и партийных органов в деревне середняки наглядно увидели, что Советская власть борется не с ними, а с их заклятым врагом – кулачеством. Средний крестьянин убедился в прочности Советской власти и сделал решительный поворот в ее сторону. Учитывая эти условия, Ленин выдвинул новый политический лозунг по крестьянскому вопросу, подтвержденный затем VIII съездом партии: «Уметь достигать соглашения с средним крестьянином – ни на минуту не отказываясь от борьбы с кулаком и прочно опираясь только на бедноту – это задача момента» (стр. 195). Взятый партией курс на союз со средним крестьянством поставил на Очередь дня вопрос о более широком вовлечении середняков в советское строительство, в связи с чем VI съездом Советов было принято решение о слиянии комбедов с местными Советами и установлении единообразной организации Советской власти на всей территории Республики.

В статье «Ценные признания Питирима Сорокина» и других произведениях того времени Ленин говорит о необходимости соглашения, без уступок в принципиальных вопросах, и с другими слоями мелкобуржуазной демократии – кустарями, ремесленниками, показывает пути вовлечения в строительство нового общества служащих, специалистов и вообще старой интеллигенции. Привлечение к делу социалистического строительства многочисленных слоев мелкобуржуазной демократии расширило социальную базу Советской власти и укрепило ее положение.

Подчеркивая огромную важность установления правильных взаимоотношений рабочего класса, пришедшего к власти, с мелкобуржуазными элементами, Ленин указывал, что опыт большевистской партии и Советского государства в решении этой чрезвычайно сложной и трудной проблемы имеет большое международное значение, особенно для коммунистических партий тех стран, где мелкая буржуазия составляет преобладающую, как в свое время в России, или значительную часть населения.

Большое внимание уделяет Ленин вопросам развития социалистической революции в деревне. Он отмечает особые трудности в этой области, указывая, что здесь партии, прежде чем приступить к социалистическим преобразованиям, пришлось проделать гораздо больше подготовительной работы, чем в области промышленности. «Октябрьская революция городов, – говорил Ленин, – для деревни стала настоящей Октябрьской революцией только летом и осенью 1918 г.» (стр. 141).

Выступая перед крестьянскими делегатами, Ленин показывал, что коренного улучшения своего положения крестьянство может добиться лишь на путях социалистических преобразований. «Коммуны, артельная обработка, товарищества крестьян – вот где спасение от невыгод мелкого хозяйства, вот в чем средство поднятия и улучшения хозяйства, экономии сил и борьбы с кулачеством, тунеядством и эксплуатацией», – говорил Ленин на совещании делегатов комитетов бедноты центральных губерний 8 ноября 1918 года (стр. 179–180). Только проведение такого глубокого и важного переворота в хозяйстве земледельческой России, подчеркивал он, позволит вывести всю массу деревенского населения из той темноты, забитости и подавленности, на которые его осуждал капитализм. Одно из главных преимуществ перехода к общественной обработке земли Ленин видел в том, что такой переход давал возможность применить наилучшие приемы земледелия и привлечь к работе на селе специалистов-агрономов. Важную роль Ленин отводил образцово поставленным хозяйствам как источникам сельскохозяйственного знания, культуры и повышения производительности труда для миллионов трудящихся крестьян. В речи на I Всероссийском съезде земельных отделов, комитетов бедноты и коммун 11 декабря Ленин указывал, что переход к общественной обработке земли нельзя осуществить немедленно, что его следует делать постепенно.

Важное значение имеют произведения В. И. Ленина, посвященные деятельности Советов, государственного аппарата. Владимир Ильич учил работников госаппарата опираться в своей деятельности на созидательный опыт трудящихся масс, только на основе которого можно найти конкретные пути и методы строительства новой жизни. Выступая 30 июля 1918 года на съезде председателей губернских Советов, он призывал более энергично и широко выдвигать представителей трудящихся масс на самостоятельную работу по управлению государством.

Ленина глубоко возмущали факты бюрократизма и расхлябанности в работе государственного аппарата. 12 декабря им был составлен «Набросок правил об управлении советскими учреждениями», в котором даны четкие указания о необходимости решительной борьбы с волокитой, за укрепление трудовой дисциплины и установление строжайшей ответственности каждого советского работника за порученное дело. В целях максимальной экономии средств и высвобождения людей для работы по обороне страны и непосредственно на производстве Ленин ставит вопрос об объединении и слиянии отделов, ведомств и учреждений, занимающихся однородными делами.

Выступая 25 декабря 1918 года с речью на II Всероссийском съезде советов народного хозяйства, Ленин говорил о том, что коллегиальное управление не должно превращаться в помеху делу. Он настойчиво требовал от совнархозов, главков и центров, чтобы коллегиальная система управления выражалась не в болтовне, писании резолюций и составлении планов, а в конкретных практических делах. «Нам нужно делать дело и дело!» – призывал Ленин (стр. 400). Он предлагал правильно сочетать коллегиальное управление с личной ответственностью каждого работника за порученную ему работу.

Ленин заботился об укреплении революционной законности и порядка. Он решительно боролся с различного рода злоупотреблениями со стороны должностных лиц, особенно со взяточничеством и расхищением государственных средств. В написанном им 2 ноября 1918 года «Наброске тезисов постановления о точном соблюдении законов», который был положен в основу принятого VI съездом Советов постановления о революционной законности, Ленин выдвигал задачу строжайшего соблюдения установленных в Республике законов. В целях обеспечения революционной законности Ленин требовал усилить партийный контроль за деятельностью чрезвычайных комиссий, улучшить личный состав ВЧК, сделать аппарат ВЧК более оперативным и четко действующим. Во включенном впервые в Сочинения ленинском документе «Предложения о работе ВЧК», написанном в связи с обсуждением 3 декабря в комиссии Совета Обороны вопроса о деятельности ВЧК на транспорте, предлагалось подтвердить право партийных и профсоюзных организаций брать арестованных на поруки, расширить в ВЧК отдел жалоб и просьб об ускорении дел и пр. За ложные доносы Ленин предлагал строго карать виновных, вплоть до расстрела их.